Одноклассники бывшими не бывают. Ашира Хаан

же не замужем. И детей не любишь.

      – Ну что значит – не люблю! – запротестовала я. – То, что я решила их не заводить, вовсе не значит, что прямо не люблю. Я с удовольствием вожусь с детьми подруг.

      – Интересный вариант. С удовольствием, но своих не хочешь.

      – Думаешь, все должны хотеть детей? – Я помрачнела. – А вдруг не получится их полюбить, например?

      Удерживаться на грани между правдой и бравадой становилось все сложнее.

      – Дети – это же твое продолжение. Как их можно не полюбить?

      – Надо для начала любить себя, чтобы полюбить свое продолжение, – вздохнула я.

      – А ты себя не любишь? – Илья остановился.

      Нам оставалось только свернуть на тропинку, ведущую через поляну, заросшую радостными желтыми одуванчиками. Ощущение сияющего счастья оттого, что вокруг весна, светит солнце, теплый ветер ласкает мои плечи и ворошит пшеничные волосы Ильи, не мог перебить даже этот грустный разговор.

      Неопределенно пожала плечами в ответ на его вопрос.

      Я вдруг как-то устала от этой придуманной роли записной стервы. Наташка в ней смотрелась органичнее.

      А мне хотелось насладиться этим моментом, будучи самой собой.

      Сбылась моя самая заветная мечта. С опозданием минимум на пятнадцать лет, но ведь сбылась!

      Хорошо, что я все-таки решилась пойти на эту встречу.

      – Это философский вопрос, – тихо сказала я и перевела тему: – Идем! Надеюсь, ты простишь меня за бардак. Сейчас я вытащу хлам с антресолей, и станет еще хуже!

      Про бардак я, разумеется, кокетничала. Буквально накануне я вылизала всю квартиру, и порядок нарушали только валяющиеся на кухонном столе фото из школьного альбома.

      Илья взял нашу общую фотографию одиннадцатого «А» и стал разглядывать так внимательно, словно у него своей такой нет.

      Перевернул и хмыкнул:

      – Ты тоже не подписала, кто есть кто.

      – Вечером подпишу, пока помню. – Я взяла табуретку и утащила ее в прихожую. С этой стороны антресолей торчала только елка и коробка с новогодними игрушками, а вот с другой как раз должны были быть свернутые листы ватмана с нашей выпускной стенгазетой.

      Если выжили за столько лет. Моль ведь не ест картон?

      – Хочешь, помогу с теми, кого сегодня не было? Я несколько лет назад заморочился и всех нашел.

      – Да забей. Зачем? Имеет смысл помнить только тех, кто рядом… – пробормотала я, не задумываясь о своих словах.

      А вот у Ильи стал очень задумчивый вид.

      Ага, вон вижу пожелтевший уголок ватмана!

      Я скинула туфли, запрыгнула на табуретку и потащила его на себя. С антресолей тут же попыталось упасть все остальное, но я была упорнее. Там еще были две картонные фигуры в полный рост – Анджелина Джоли и Брэд Питт, с которыми мы на выпускном по очереди фотографировались в обнимку. Их тоже доставать? Хотя бы для того, чтобы выкинуть, например.

      – Лови! – крикнула я Илье, сдергивая все сразу. Он подхватил и то, и другое, сложил их в коридоре и остался стоять рядом. Очень удачно, потому что