Два маленьких обмана. Лиз Карлайл

подняла глаза от кипы набросков и нот и улыбнулась:

      – Si, это утомительно, милорд. Вчера даже маленький Николо очень устал. Просто удивительно.

      Чесли подошел к окнам, из которых открывался чудесный вид на Хэнс-плейс.

      – Чем бы ты хотела заняться сегодня вечером, Виви? – задумчиво спросил он. – Заберем Диглби и поедем на репетицию «Фиделио»? Или… подожди-ка, я знаю, что мы сделаем! Мы свозим детей в Амфитеатр Эстли!

      – Но Николо еще так мал…

      – Глупости, – ответил Чесли. – Ему там понравится.

      Вивиана отодвинула чашку с остывшим чаем. Она дала себе обещание ездить в Лондоне куда-либо только в случае крайней необходимости. Никогда не знаешь, кого ты там встретишь. Но в Эстли? Нет, наверняка никого. Да и путешествие из Венеции в Лондон было долгим.

      – Как мило с вашей стороны, Чесли, подумать о моих детях, – ответила Вивиана, вставая. – Но, может быть, нам следует просто провести тихий вечер здесь? Боюсь, папà переутомился от прогулки в Сент-Джеймс-сквер. А сейчас он наверху возится с Николо.

      – Ну конечно, моя дорогая, – ответил граф. – Я иногда забываю, что Умберто уже стар.

      – Да, он стар, – повторила Вивиана.

      Чесли подошел к ней и взял ее руки в свои ладони.

      – Виви, моя дорогая, с тобой все в порядке? – спросил он. – Ты кажешься сама не своя последние несколько дней. Это из-за путешествия? Не слишком ли многого я потребовал от тебя, упрашивая приехать в Англию?

      Вивиана улыбнулась и пожала Чесли руки.

      – Я хотела приехать, – бессовестно солгала она. – Мне нужно было немного побыть вдали от Венеции.

      Чесли засмеялся:

      – О, в самом деле! Зачем оставаться в Венеции, когда можно провести зиму в Англии! Я уверен, должно быть, все дело в том увлечении. Нет, признайся, Виви. Тебе хотелось помучить своего французского маркиза напрасным ожиданием, не так ли? Бедняга! Как его звали?

      – Гаспар.

      – Да, увы, бедный Гаспар! – воскликнул Чесли.

      – Гаспар стал надоедливым, – усмехнулась Вивиана. – О нем я скучать не буду.

      Чесли вдруг посерьезнел:

      – Но весна еще далеко, моя дорогая. А в Бакингемшире будет очень холодно в январе. Я чувствую себя немного виноватым, что попросил слишком многого от тебя и синьора Алессандри.

      – Вам должно быть известно, Чесли, что я не могу оставлять папà без присмотра, – сказала Вивиана. – И честно говоря, от участия в создании этой оперы он просто помолодел. Думаю, он был не так уж счастлив, отойдя от дел.

      Чесли посмотрел на бумаги, разложенные на чайном столике:

      – Ну а что ты думаешь, моя дорогая, о либретто молодого Диглби? Оно заинтересует твоего отца?

      – Si, я так думаю. В достаточной степени. Но меня кое-что беспокоит.

      – И что же это, моя дорогая? Я ценю твое мнение.

      – Вот эта часть – «Nel Pomeriggio» – мне она нравится, – ответила Вивиана и, помедлив добавила: – Заглавие наводит на размышления: «После полудня» – заставляет предполагать,