По следам Таманцева. Сергей Трахимёнок

зековский прием, сделать что-либо чужими руками. А теперь скажите, почему вы умолчали о судимости и пребывании в лагере во время беседы в Сталинграде с представителями «СМЕРШа»?

      – Меня об этом не спрашивали, да и беседы никакой не было. Меня нашел Граббе и взял к себе в охрану.

      – Есть еще более странные обстоятельства. Человек, который привез вас в Севастополь, погиб. Ваш командир роты в Сталинграде – погиб. Граббе, после того, как взял вас к себе, тоже погиб. Как вы можете это объяснить?

      – Никак, – коротко и зло ответил Коловратов.

      – Правильно, – почти дружелюбно согласился Попатенко. – Однако вам придется ответить еще на один вопрос. Куда вы исчезли на двадцать четыре часа перед последней операцией в прифронтовой полосе?

      – …

      – Но отвечать на этот вопрос вам придется уже в другом месте.

      Попатенко встал, и тут, словно этого ждали невидимые соглядатаи, открылась дверь и вошли двое солдат с автоматами.

      Попатенко поморщился:

      – К чему этот театр. Мы с раненым выйдем во двор, пройдем к выходу, а вы уж потом с автоматами…

      В госпитале был тихий час, и Коловратов с Попатенко подошли к машине с будкой никем не замеченными.

      Пока один из конвойных бегал за его обмундированием, а затем относил халат, он сидел с Потапенко в будке. Потом следователь выпрыгнул наружу, а вместо него забрались солдаты с автоматами.

      – Проваторов, – раздался голос Попатенко.

      – Я, таш капитан, – отозвался один из конвойных.

      – Будешь за старшего.

      – Есть.

      Коловратов присмотрелся к своим конвоирам. Бритва еще не касалась их лиц.

      – Давно на службе? – спросил он.

      – Разговор-рчики, – прорычал Проваторов.

      «И то верно», – подумал задержанный.

      Между тем Коловратовым, который тянул срок с тридцать девятого по сорок первый, и нынешним, впитавшим опыт спецопераций в тылу и вне тыла врага, была огромная дистанция. Когда машину начало качать, в голову пришла интересная мысль: «Если при очередном качке придать телу дополнительное ускорение и перелететь на противоположную лавку, где сидел второй конвоир. Чуть придержать его автомат и ударить ногой Проваторова, а затем задавить второго конвойного?» И это должно получиться, поскольку начало его движения ни у кого из конвоиров не вызовет подозрения.

      «Я тебе покажу, разговор-рчики», – подумал он с некоторым злорадством, и стал ждать следующей кочки или впадины на дороге.

* * *

      Кто-то стучался ко мне. Я глянул на часы – половина девятого. Петрович обещал появиться в девять.

      – Да-да, – отозвался я, чтобы они не подумали, что номер пуст, – сейчас открою.

      Конечно же, я уснул только под утро, и спал не более двух с половиной часов.

      Я открыл дверь. Передо мной стоял свежий, выбритый и пахнущий одеколоном Петрович.