Байки без утайки. О. Б. Громов

наконец, проникнуть на вожделенную с детства территорию. А мама невольно подогревала мой интерес, наверное, считая, что её сын тогда будет работать под присмотром. Кроме того, она говорила, что сотрудники отдела работают с государственными секретами и выезд из страны им запрещён. А тех людей, которые были за границей, на работу в институт не принимают.

      По этим причинам я отказался от выполнения дипломной работы в Институте химии Болгарской АН, наивно полагая, что если поеду за границу, то не смогу после этого попасть во ВНИИХТ. Ехать в Болгарию меня убеждали практически все преподаватели Менделеевки, начиная от отца (а он тогда был невыездной, что укрепляло меня в убеждении правильности моего поведения) и кончая тогдашним ректором Г.А. Ягодиным. Но я остался непреклонен, на что Геннадий Алексеевич, в конце концов, сказал: «Ну, не хочет, пусть не едет! Направьте Олега на дипломную работу в его любимый ВНИИХТ». Вместо меня в Болгарию поехала Наташа Корейшо, дочь директора Навоийского комбината. И каково же было моё удивление и досада на самого себя, когда года через полтора после выпуска из Менделеевки я встретил Наталью во ВНИИХТе.

      Дипломную работу я сделал под руководством замечательного человека Иосифа Борисовича Бравермана в лаборатории Д-2, начальником которой был доктор наук А.А. Майоров, Правда, после защиты дипломной работы мне не нашлось места инженера в этой лаборатории, и я был принят в лабораторию Д-5, руководимую М.Б. Серёгиным (о нём в других рассказах), в группу, ставшего впоследствии, самым дорогим мне и почти родным, очень добропорядочного и отзывчивого, человека – Евгения Фёдоровича Леднева.

      Всё-таки считаю необходимым отметить, что в дипломной работе мною было найдено и неплохо исследовано явление образования полиураната аммония в строго определённой области pH раствора. Позже я узнал, что на основе моего диплома в лаборатории Д-2 был выпущен отчёт о НИР, высоко оценённый заводчанами, получено авторское свидетельство на изобретение, внедрённое в производство с приличным экономическим эффектом. Однако во всех этих работах и документах моё имя не значилось, а дипломная работа была уничтожена. Хорошо ли это или не очень, судить читателю.

Ю.Б. Торгунаков

      Какой человечище!

      Юра Торгунаков, который работал на Заводе разделения изотопов Сибирского химического комбината, приехал по аспирантским делам в наш институт. Его научный руководитель Е.Ф. Леднев предложил познакомиться с начальником отдела «Чистые соединения», доктором технических наук и профессором Николаем Петровичем Галкиным.

      Далее рассказывает Юра: «Входим в кабинет, поздоровались, Евгений Фёдорович меня представил. Я изложил вкратце суть своей работы, получил несколько дельных советов и, вроде, пора уходить. Начали досвиданькаться, отмахивается: «Незачем!» и тут Евгений Фёдорович легонько толкает Николая Петровича: «Откройте, пожалуйста, сейф». Галкин Евгений Фёдорович настаивает: «Надо, Николай Петрович! Откройте сейф». Уговорил!

      Н.П.