Моя драгоценная гнома. Ната Лакомка

как, – эльф даже приспустил капюшон, чтобы лучше слышать. Поток волос хлынул на грудь, так и засияв на солнце – словно тончайшие золотые нити. – А как можно на них посмотреть?

      – Не один вы желающий! – засмеялся торговец. – Юные леди каждое утро посещают дом молитвы и проезжают по главной площади в открытой карете, чтобы каждый мог их увидеть. Будьте на площади, когда часы на башне пробьют семь раз, и вы увидите наших красавиц. Поверьте, это незабываемое зрелище!

      Господин эльф развесил уши и не заметил, что к нему почти вплотную подобрался тощий, как щепка, человеческий мальчишка. Я знала его, это был Пыш – уличный вор. Крал он все, что плохо лежало, висело или стояло, и еще ни разу не попадался. Мы с ним были давно знакомы, и он частенько получал от меня зуботычин или пинков. Но, бывало, я жалела его и бросала монетку или угощала булочками с вареной селезенкой, которые готовили только в гномьих кварталах. В этот раз Пыш (а именно так в насмешку прозвали вора из-за худобы) решил поживиться эльфийским кошельком.

      Вот уж дурак! Неужели не соображает, чем рискует? Укради он кошелек у гнома или человека – отделался бы поркой, а за кражу у эльфа полагается тюрьма. А из эльфийской тюрьмы еще никто не выходил! И вообще – это был наш с папашей клиент!

      Я разом покрылась липким потом, когда Пыш осторожно подцепил кошелек, висевший у эльфа на поясе. Идиот! Трижды идиот!

      Вылетев из-за угла, я ущипнула Пыша за костлявое плечо и выразительно показала кулак. Этот паршивец ничуть не испугался и показал мне язык. Недолго думая, я ударила воришку в ухо. Рука у меня была тяжелая, и хотя сейчас я била едва ли вполсилы, Пыша метнуло в сторону, и он неловко дернул кошелек.

      – Это еще что?!

      Негодник Пыш слинял в мгновение ока, а я оказалась не столь проворна. Эльф сцапал меня за шиворот и встряхнул так, что в голове зазвенело.

      – Ты что это трешься возле меня?! – зашипел он, встряхивая меня еще раз. – Воровать вздумал?

      Как назло, Пыш уже успел наполовину перерезать шнур, державший кошелек, и эльф это заметил.

      Торговец цветами узнал меня, и его прямо перекосило от страха и изумления.

      – Что вытаращился? – крикнула я на него, а потом отпихнула эльфа. – И ты что вытаращился? Нужны мне твои деньги, простофиля! Ты бы меньше глядел на баб, а больше – на свой кошелек! Тебя чуть не обворовали, а ты вместо благодарностей трясешь меня, как грушу!

      Я совсем позабыла про акцент, но ни эльф, ни торговец этого не заметили. Впрочем, торговец поспешил скрыться от беды подальше, чтобы не оказаться причастным к ограблению Высокого эльфа. У меня же скрыться не получилось – эльф крепко держал меня за ворот куртки, и я бестолково топталась, все больше напоминая ягненочка на веревочке.

      – Постой, я тебя знаю, – эльф не спешил меня отпускать, но больше не тряс – и на том спасибо. – Ты – сын ювелира. Увидел, что у меня есть деньги, и решил поживиться?

      – Такой высокий и такой тупой! – огрызнулась я, тщетно пытаясь освободить свою одежду из его пальцев. – Если