Курица на стене. Даниил Горбунов

в норму, продолжил:

      – О вас я не знал. Теперь я… Сказать, что растерян, это будет неполно. Вы знакомы со статистикой процедуры стабилизации теломеров?

      – Поверхностно. Меньше десяти процентов успеха, вроде бы.

      – Точнее восемь. Когда она проводила опытную процедуру на вас, вероятность успеха была мизерной.

      – Откуда вы узнали?

      – Сопоставил факты. Дело в том, что все, кто знал её до ухода, или умерли, или пребывают в состоянии маразма, или подвергались имплантированию. Я заинтересовался, где вы могли с ней пересекаться. В открытых базах данных информации не нашлось. Поисковик выдал ваше с ней пересечение на основе медицинских баз ДНК. – "Интересно, что за базы ДНК?" – Тогда я воспользовался ключом доступа к её личному архиву. Право распоряжаться им – часть контракта корпорации – наступает через полгода после смерти или через полтора комы. Там я нашёл описание её первых экспериментов и узнал, что вы – первый пациент, испытавший стабилизацию теломеров.

      Он замолчал надолго, явно волнуясь. Собственно, с чего он решил, что она – именно та… В смысле, что она моя… Или, что я её?.. Как это сформулировать? Силясь понять, что я хочу понять, я развалился в кресле и стал водить взглядом по стенам.

      Путанная идиотка. Если это она, то именно такая, какой я её знал. Смешать в кучу интеллект и эмоции, заставить корпорацию плясать под свою дудку, а неопытного мальчика – сколько тогда было Шпрендику? – сделать своим рабом, не удосужившись дать ему хоть каплю информации.

      Прямо за спиной Карола на стене висела большая фотография, на которой красовался сам Шпендрик – улыбающийся, с грамотой в руках. Его за плечи обнимала красивая женщина в дорогущем строгом костюме. С короткой стрижкой под мальчика. Я бы не узнал её, если бы не характерная особенность – она смотрела на Карола снизу вверх так, что казалось, это она выше его на две головы, а не наоборот. Нда. Я и не сомневался.

      Как можно с таким интеллектом быть такой дурой? Так легко превратить в цирк не только свою жизнь, но и жизни близких людей. Курица. Только я так мог её назвать по праву более умного. Она бесилась, но потом изображала покорную девственницу и делала по-моему. Циркачка.

      Хотя, не я ли заставлял её такой быть? Её трясло, когда я был рядом, она теряла контроль над собой. Конечно, я этим пользовался. Это она была умнее. Или, скорее, лучше образована. Три запредельно сложных образования. Выбранных под моим влиянием. Потрясающая сила воли. Отказалась от наркотиков. Из-за угрозы расстаться со мной. Чтобы заставить её жить после попытки суицида, оказалось, нужно было просто уехать с ней на неделю в Торсхавн и пообещать делать это каждый год. Я давно не думал на эту тему. Она всегда пыталась освободиться от контроля других, тех, кто глупее, примитивнее. Может, она сбежала от меня?

      Мой взгляд остановился на маленькой фоторамке. Карол одержим, как и все, кто был с ней близок. Рамка меняла изображения, почти на всех была она – Миа Каро. Последнее всплывшее фото – она, уже с короткими волосами, и два очаровательных близнеца: девочка с нервным взглядом и задумчивый мальчик. Оба светленькие. Я не знал.

      Гуановое