Матан и его семья. Дан Берг

Страсти человеческие – болезнь общества, дисциплина – лекарство от недуга”.

      ***

      Велико было духовное влияние Гедальи на сына во всех моральных аспектах и, конечно, в части воспитания любви к закону. Возьмем примечательный случай из детства Матана – пример, который приводят биографы будущего мудреца. Как известно, всякий иудей перед приемом пищи должен омыть руки. Порядок сей незыблем и обсуждению, казалось бы, не подлежит. Однако вот какой диалог состоялся между вернувшимся от учителя отроком и его отцом.

      – Здравствуй, сын мой! – промолвил Гедалья, – проходи в дом, тебя ждет отменный ужин.

      – Спешу за стол, отец, – ответил Матан, – я голоден, но прежде омою руки.

      – Я полью тебе из кружки. Как прошел день учения?

      – Да, как обычно, – ответил Матан, потупившись.

      – Дружок, а ведь у тебя глаза-то красные! Уж не плакал ли ты? – спросил Гедалья с тревогой.

      – Самую малость…

      – Кто тебя обидел?

      – Учитель побил меня…

      – В чем ты провинился, дружище?

      – Ах, пустяки…

      – Нет, нет! Рассказывай по порядку!

      – Хорошо, отец. Учитель велел мне покормить из ложки своего годовалого сыночка и …

      – Неужели ты отказался? Тогда прав твой наставник – непослушание наказуемо!

      – Я покормил малыша, но был наказан за неомытие рук.

      – Не понимаю! Садясь за ужин, ты исполнил заповедь и этим доказал верность ей!

      – То-то и оно, отец, что закон предписывает омывать руки перед собственной трапезой. Но ведь в доме учителя я не ел сам, а кормил его дитя. Почему же омывать руки должен был я?

      – Учитель напоминал тебе о заповеди?

      – Напомнил и вышел из комнаты. Вернувшись, убедился, что я сделал по-своему.

      – Ты был не прав, Матан. Следовало сначала поступить по закону, аж потом размышлять над ним. Да и приказа ты ослушался – тоже плохо. Однако хвалю тебя за вдумчивость. Интересный казус. В доме учения я обсужу его с мудрецами. Тебя же прошу не сердиться на учителя, ибо наставник всегда благонамерен. Мысль сию навек сбереги в сердце твоем.

      Сын усвоил урок отца. Забегая вперед, заметим, что неколебимую приверженность дисциплине Матан пронес через всю свою карьеру вавилонского мудреца.

      ***

      Гедалья вступился за учителя, преследуя цель педагогическую и, отчасти, под воздействием инстинкта солидарности. Тем не менее этот случай заставил отца думать, что умница Матан сравнялся знаниями со своим ментором, а то и превзошел его. Стало быть, дальнейший прогресс в обретении мудрости возможен только со сменой наставника.

      Отец взял сына за руку, и оба отправились в дом учения к Эвитару. В этот час педагог проводил практические занятия с питомцами. Он выслушивал вопросы отроков, затруднявшихся в понимании сложнейших мест Святого Писания, и давал краткие,