Театр абсурда. Любовь Гайдученко

вышли соседи и сообщили мне, что она давно уже лежит в больнице и никого не хочет видеть – ни соседей, ни знакомых, ни своих многочисленных учеников.

      Конечно, я сразу же рванула в эту больницу. И меня к ней пустили – меня она видеть захотела. Когда я к ней вошла и увидела её, мне сразу стало понятно, что она при смерти. Она всегда была яркой цветущей женщиной, а теперь от неё осталось только какое-то подобие человека…

      Я понимала, что устраивать истерику при умирающем человеке нельзя. Страшная спазма сдавила мне горло. Очень хотелось закричать и забиться в рыданиях. Но великим усилием воли я сдержалась.

      Она стала рассказывать мне, что ей колют наркотики, потому что у неё страшные боли в ногах. И попросила меня, чтобы я согласилась ухаживать за ней, потому что её больше не хотели держать в больнице. Конечно, я согласилась.

      Я всегда останавливалась у другой подруги, журналистки. И вот я пришла к ней из больницы, мы стали ужинать, и вдруг у меня начались просто чудовищные боли в ногах. Ноги мои были всегда абсолютно здоровыми. Но эта боль была просто невыносимая. Я не знала, что делать. Побежала встала под душ – не помогло. Но через несколько минут непереносимой боли я на что-то отвлеклась – и боль моментально прошла и больше не возобновлялась…

      Вот так, значит, я устроена – что могу чувствовать боль другого человека, если он мне близок. Ухаживать за Лилечкой мне не пришлось, так получилось, что я уехала, умерла она без меня. И, как мне кажется, не без помощи неких её дальних родственников, алчных людишек, которым она завещала квартиру и всё своё имущество.

      Никто за «базар» не отвечает

      Да что там за базар! Никто вообще ни за что не отвечает – я это заявляю с полной ответственностью.

      Если бы люди отвечали за все свои даже незначительные поступки – жизнь была бы абсолютно другой. В ней не было бы брошенных детей, одиноких стариков, даже криминала было бы намного меньше, чем сейчас.

      Я уж не говорю про животных, которых заводят и потом выкидывают пачками, когда они надоедают. Которых заводят и не кормят. Пожив в деревне я всё это видела своими глазами.

      А уж тут, в Рунете, за свои слова вообще никто не отвечает. Сказать могут что угодно кому угодно. Оскорбить человека как угодно и тут же обо всём забыть. И со спокойной душой пойти пить чай. И этим вовсе не тролли занимаются, не кремлеботы непонятные какие-то, а самые что ни на есть обыкновенные люди – мы с вами.

      Даже совсем неплохие люди, ничего не зная о жизни человека, прочитав одну его статью, пишут, например, такое: "

      Эльвира Копытина

      Советую обратить свой взор не внутрь, а вовне. Найдите людей которым требуется помощь и элементарное человеческое тепло. Дети, запертые в психиатрических лечебницах, одинокие старики в домах престарелых, если живете в Москве, можно оказывать волонтерскую помощь людям еще не ставшими бомжами, но находящимися на грани. Еще в роддомах,