Белая волчица. Владимир Колычев

мягко, но настойчиво.

      Гриша душой чувствовал ее взгляд.

      – Я вас не подозреваю.

      – Подозреваете. Я же вижу, что так оно и есть.

      – И вас это беспокоит, – заметил он.

      – Да, вы правы, – не стала отрицать она.

      – А почему это вас беспокоит, если потерпевший сам упал?

      – Меня беспокоит ваш ко мне интерес.

      – Да как-то странно все…

      – Что странно?

      – Вы уже достаточно взрослая, а про лестницу знаете. На чердак поднимались. Обычно этим дети интересуются. Что вы делали на чердаке?

      – А если я по жизни любопытная?

      Кустарев сконфуженно кивнул. Какие-то глупости настырно лезли к нему в голову. То дефекты в показаниях, то детский интерес к чердакам. А ведь Лена ясно дала понять, что поднималась туда летом, когда жарко было и душно.

      Может, им двигало интуитивное, подспудное, даже подленькое желание уличить Лену в чем-то крамольном, поставить в зависимость от себя? Нравилась ему эта девушка, даже более чем. Он хотел обладать ею.

      Пусть Лена и была когда-то проституткой, но этот возможный факт не отвращал от нее. Парню неприятно было это осознавать, но желание обладать ею не исчезло. Если оно и ослабло, то совсем на чуть-чуть.

      – Вы знали Романа Аникеева?

      – Нет, – тихим голосом четко ответила она.

      – И труп его сегодня не видели?

      – Нет.

      – Вы слышали, как сегодня ночью кто-то поднимался по лестнице?

      – Слышала.

      – Но не видели?

      – Но не видела.

      – Ну что ж, тогда не смею вас больше беспокоить, – заявил Кустарев.

      Он должен был спешить в управление, но ему не хотелось уходить. Лена не заигрывала с ним, даже не пыталась флиртовать, но Гриша и без этого чувствовал силу ее притяжения.

      Он вышел в коридор, надел куртку. Лена шагнула к двери, чтобы выпустить его, но в этот момент ее вдруг шатнуло и повело в сторону. Девушка попыталась удержать равновесие, но не смогла. Она упала бы, не поймай ее Кустарев. Он подхватил Лену на руки, перенес в гостиную, уложил на диван.

      – Спасибо, не надо. – Она недовольно махнула на него рукой, поднялась, но ее снова сильно шатнуло.

      Гриша протянул руку, чтобы удержать ее, но девушка опустилась на диван, села, приложила к вискам пальцы. Взгляд растерянный, рассеянный, чуточку шальной, выражение лица болезненное.

      – Вы идите, я потом дверь запру, – сказала она и закрыла глаза.

      – Может, «Скорую» вызвать?

      – Не надо, это пройдет.

      – И часто у вас такое?

      – Да, иногда бывает.

      – Может, вам обследоваться надо? Если хотите, я завтра отгул возьму, в Москву съездим. – Кустарев сначала сказал, а потом сообразил.

      Нельзя было такое говорить. Он оперуполномоченный уголовного розыска, а не Минздрава.

      «Впрочем, все равно, что подумает Лена. Нравится она мне, и пусть это ей станет известно!» – решил парень.

      – А я,