Постапокалиптические будни. Пилот. Dark JoKeR

боевого товарища в безвольно распростёртых ладонях, с трудом промямлила Дафни, чувствуя, как душат горькие слёзы, наворачивающиеся на глаза. – Ты был лучшим до самого конца… Хорошо справился… – она запнулась, отчаянно борясь с осевшем в горле жгучим комом, затруднявшим речь. Долгая пауза, повисшая на это время, перевернула всё в груди верх дном, и по её окончанию с подрагивающих губ сорвалась щемящая мольба, которую ей никогда больше не хотелось произносить вновь: – Только не покидай меня снова…

      Дафни не выдержала и громко разревелась, запрокинув тонувшее в слезах лицо к мрачному небу. Бим Бом был неотъемлемой частью её драгоценных воспоминаний о Паппи, имевшем глупую, но по-своему милую привычку давать идиотские, забавные прозвища тем вещам, в которых видел нечто большее, нежели простую старинную рухлядь. Он верил, что они хранят в себе множество воспоминаний о далёких временах, различных эпохах и людях, когда-то владевших ими, что делает их такими же живыми, как и всех прочих, состоящих из мяса и костей. А что отличает живых от не живых? Правильно, имя. Да, чёрт возьми, Паппи всегда был слегка придурошным! Но и что с того?! Маленькая Дафни всё равно любила его той любовью, на которое только было способно её крохотное сердечко, а потому безоговорочно верила каждому слову и старалась подражать во всём, наградив однажды бездушный кусок подобранной железяки крутым, как ей тогда показалось, прозвищем Бим Бом за смешные звуки, что она издавала, когда ударялась о что-то под разными углами. И вот теперь Бим Бома больше нет. А вместе с ним нет больше и частички духа Паппи, что он оставил в нём в тот душный вечер на забытой всеми богами свалке в безжизненной пустоши прошлого мира…

      Слёзы хлынули с новой силой, а в груди разверзлась гнетущая пустота. Находясь в таком состоянии, Дафни совершенно не заметила, как за её спиной возник долговязый и приставил к горлу страшный нож.

      – Порешаю, сука… – холодное лезвие с нажимом надавила на горло, пуская по тёмной коже красную струйку. Вторая рука скользнула под комбинезон и грубо стиснула правую грудь. – Сначала хорошенько отымею во все дыры, а потом точно порешаю.

      Дафни даже не успела что-либо сказать или сделать, прежде чем была оглушена громким выстрелом, раздавшимся где-то поблизости. Нож выпал из рук долговязого, а сам он заверещал как резанный. Раздался ещё один выстрел, и долговязый перешёл на ультразвук. Дафни обернулась, и увидела за спиной ублюдка, остервенело дёргавшего окровавленными конечностями, таинственный силуэт в капюшоне, облачённый в чёрный плащ с большой блестящей пушкой старого образца в руке, замотанной таким же чёрным бинтом. Он сделал ещё один выстрел, и вылетевшая пуля навсегда оборвала вопль дкашника, вышибив его скудные мозги.

      Что там в коробке?

      6:23 a.m.

      Мрачная безлунная ночь. С чёрного неба хлещет дождь, пронзая ледяными иглами столь же чёрную, мёртвую землю. Рискуя напороться на жутких ночных тварин, он бежит вперёд. Мадока… Она всё-таки жива. Но в смертельной