Увидеть Париж и умереть…. Любовь Гайдученко

я в этой жизни испытала, очень трудно, да скорее даже и невозможно. И я бесстрашно села в очень комфортабельную электричку, ехать надо было больше часа, я вышла на нужной станции, где мне пришлось очень долго ждать. Но в итоге ко мне подошёл молодой мужчина и сказал, что отвезёт меня в городок, где жила эта женщина.

      Дальнейшие три дня не поддаются описанию. Боюсь, что я сильно шокирую моих читателей, если напишу о своих мытарствах подробно. Уехать сразу я не могла, так как попала на конец недели, а в этой стране в это время жизнь просто замирает, перестаёт работать весь транспорт и всё на свете. Нам этого не понять – у нас всё устроено пусть чем-то хуже в плане качества услуг, но зато они непрерывные…

      Нет, голодной я не сидела. В первый же вечер меня накормили шикарным обедом, только я сразу почувствовала что-то не то в атмосфере этого дома. Дочь почти не разговаривала с матерью. Ну, в конце концов, в любой семье не всё бывает гладко…

      На следующий день позвонили из дома престарелых и сообщили, что скончался бывший муж женщины и отец её дочери. Тут уж совсем стало не до гостей. Предстояли похороны и поминки, я даже немного помогла каким-то своим небольшим участием – помыла пол, ещё что-то сделала по мелочи. На поминки собрались немногочисленные люди, имеющие какое-то отдалённое отношение к умершему. Недоброжелательная дочь решила обвинить меня в плохом поведении на поминках – якобы я «пила водку стаканАми». Это было полным враньём, но ей хотелось доказать матери, что она поступила очень неправильно, пригласив в дом какую-то неизвестную тёмную личность, оказавшуюся, к тому же, беспробудной алкашкой, а может, ещё и воровкой и Бог знает кем.

      Женщина не давала мне покоя 24 часа в сутки. Она рассказала про все события, которые с ней произошли за всю её длинную жизнь и которые были мне совершенно неинтересны. Я с тоской думала о том, когда же можно будет отсюда смыться, чтобы не показаться невежливой. Потом вдруг ей пришло в голову, что я на неё обиделась непонятно за что (это я уже в открытую сказала, что уеду, как только будет можно). И она стала обвинять меня во всех грехах – что я всех считаю говном, а себя – совершенством, что это якобы видно даже из моих произведений. Самое неприятное было даже не то, что она всё время истерила и пыталась даже нахамить, а унитаз, который обильно сверкал капельками мочи, и ещё она почему-то постоянно забывала его сливать. А я в последнее время стала совершенно не переносить такие вещи и всякие запахи… И не знаю, что я могла сделать ей такого, что она вдруг заявила, что я наверняка когда-то была пациентом психушки. Видит Бог, я очень старалась не показать, как неприятно мне находиться в доме, где люди так недоброжелательно относятся друг к другу! Она рассказала мне, что дочь опустилась даже до рукоприкладства и избила её. Во всяком случае, в последнюю ночь было слышно, как та орёт на своего сожителя, и что-то громко падает. Но я обладаю счастливым свойством