Девчонки, погоны – 1. Парад. Роман Булгар

на едва знакомую девицу, в которой он с большим трудом признал их некрасивую до кошмарного ужаса переводчицу.

      Мила хозяйничала на кухне в одной мужской рубашке. Когда она нагибалась, то он точно понимал, что на девице наблюдалось полное отсутствие всякого нижнего белья.

      Мужика вмиг прошиб холодный пот. Неужто он сподобился переспать с самой некрасивой девчонкой, которую он только где-нибудь и когда-нибудь в своей жизни и видел?

      – Завтракать будете, Генрих Исаакович? – смотрели на него в упор спокойно-отрешенные девичьи глаза.

      Превозмогая последствия тяжелейшего похмелья, Шварц сам добрался до графина с коньяком и плеснул добрую порцию в тяжелый и пузатый стакан. Прикрыв глаза, он в несколько глотков втянул в себя обжигающую горло жидкость.

      – Как ты ко мне попала, некрасивая? – нахмурился Анри.

      – Вы сами привезли меня к себе… – потупилась Мила.

      – Я… тебя? – моргнул озадаченно Шварц.

      – Вы… меня…

      – Ты бредишь, некрасивая! – не поверил ей банкир.

      Из девичьих уст вырвался вздох тяжелого сожаления:

      – Хотелось бы мне и самой поверить в то, что это бред…

      Добрая порция коньяка свое дело сделала, почувствовав облегчение, банкир принюхался к ароматам на кухне.

      – А пахнет здорово! – удивился Шварц непритворно. – А ну, давай, мечи все быстренько на стол, некрасивая!

      Насытившись, он поманил ее к себе, усадил на колени и, стараясь не смотреть на ее личико, похвалил:

      – Признаюсь, настолько вкусно с утра пораньше меня никто и никогда не кормил. Ужины в ресторане не в счет.

      Мила скромно промолчала. Но ушки ее чуточку покраснели.

      – Один голод мы утолили, пришло время второго… – скинул мужик с себя халат, стянул с ее плеч рубашку, прижался к девичьей спине, и через некоторое время Мила вдруг ощутила твердеющее шевеление в районе своих оголенных ягодиц и нервно вздрогнула. – Не бойся, некрасивая! Сделай, некрасивая, папе приятное! Не порть столь хорошо начавшееся утро. Старайся, некрасивая! – надавила побудительно мужская рука.

      Пришлось ей хорошо постараться. Превозмогая острое чувство брезгливости и туго подкатывающийся к горлу комок от полного отвращения к мужчине, Мила нежными поцелуями покрыла всю мужскую грудь, не пропустила ни одного, ни малейшего участка его до безобразности волосатого тела.

      – Уже хорошо! – прикрыл глаза и подбодрил ее Анри.

      Когда Шварц по-хозяйски подмял Милу под себя, она постаралась вести себя естественно, не стала кричать, как все бездарные актрисы в порнофильмах. Мила сомкнула глазки, чуточку приоткрыла свой чувственный ротик, глубоко дышала и старалась уловить любое мужское движение. У нее вышло, и все получилось дивно хорошо. Благодарный мужик запечатлел на ее щеке смачный поцелуй.

      – А ты все сделала чудесно, некрасивая! Я скажу тебе, что это был мой самый лучший утренний секс… – признался Анри, и снова Мила