Изображая невинность. Дарья Макарова

Маринкиной квартиры. Похоже, все это время я нарезала круги около ее дома.

      Ключи лежали у меня в сумочке, но сил подняться я в себе не нашла. Дождь накрапывал все сильнее, пора было уходить.

      Пошатываясь, я отправилась к выходу из парка. О том, чтобы сесть за руль и речи быть не могло. Одно хорошо- совсем рядом была остановка, а от нее до моего дома шел автобус.

      Но на этом испытания на сегодня не кончились. Погруженная в собственные мысли, я успешно проворонила опасность, поджидавшую меня в собственном дворе.

      – Соня, – услышала я за своей спиной и машинально обернулась.

      Привалившись к капоту машины, Стас насмешливо улыбался. Увидев его, я поморщилась в досаде. От него, конечно, это не скрылось. В глазах появился знакомый злой огонек.

      – Что, тяжела оказалась жизнь феминистки? – глумился он. – Экономии ради перешла на общественный транспорт? На еду пока хватает или уже лапшу из пакетиков лопаешь?

      Отвечать на подобное я сочла ниже своего достоинства. Молча развернулась и поспешила к парадной. Он настиг меня в два счета. С силой схватил за руку и развернул к себе:

      – Гордая, да? – охрипшим от злости голосом говорил он. – Думаешь, бегать за тобой буду? Нет! Сама приползешь, умолять будешь, а я подумаю принимать твои извинения или нет, ясно?

      – Ясно.

      – Что тебя ясно? – окончательно рассвирепел он. – Ты достала меня уже! У всех бабы как бабы, одному мне сука досталась…

      Желая оправдать почетное звание, присвоенное мне нелюбимым, я резко ударила его в колено. Он охнул скорее от неожиданности, чем от боли, но хватку ослабил. А мне только это и надо было.

      В два прыжка я запрыгнула на крыльцо и, молниеносно открыв дверь, скрылась в подъезде. Он не успел меня остановить. А ключей от дома мамы у Стаса попросту не было. Я поднималась на свой этаж пешком, слыша, как он молотит дверь и материт меня на чем свет стоит. Соседям явно будет что обсудить.

      К счастью, вскоре это ему надоело. Он убрался восвояси. Но радовалась я рано – начались бесконечные звонки. То на домашний, то на мобильный. К вечеру только на последнем набралось сорок восемь пропущенных.

      Накладывая мне салат, мама с неодобрением покосилась на мой телефон.

      – Выключи ты его, надоел, ей богу.

      – А смысл? Отключу телефон – лично явится.

      – Сдам ментам, – уверенно сказала мама.

      – Ага, – усмехнулась я. – Агапов-старший вытащит его раньше, чем мы чай заварим. И все по новой.

      Мама в досаде отставила тарелку. Желание свернуть шею Стасу явственно читалось на ее лице.

      Я положила руку на ее теплую ладонь. Как могла оптимистично сказала:

      – Ничего, мам. Это все ерунда, просто нужно пережить.

      – Ты ходила к нотариусу? – помолчав, спросила она. Говорить о том, что изменить невозможно было труднее всего. Я молча кивнула.

      – Рано или поздно тебе придется принять случившееся, смириться…

      Из уст мамы это звучало особенно больно. Я прикрыла рукой лицо, боясь вновь разреветься. Она поспешно подошла ко