Имитация. Вероника Петровна Якжина

подняла Сару так, будто не взрослую женщину, а лишь ворох одежды. Взяла ее на руки, как маленькую, и понесла в комнату.

      Я постучала к Айрин.

      – Это я, Лив. Открой, пожалуйста.

      Музыка наконец замолкла. Девочка открыла дверь и посмотрела на меня, яростно утирая слезы. В ее взгляде читалась мольба, призыв о помощи. Я молча обняла ее. Айрин прижалась ко мне, ища защиты, поддержки, понимания.

      – Маме ведь не станет лучше, да?

      – Я не знаю, Айри. Правда, не знаю.

      – Иногда она ведет себя совсем обычно. Как раньше. Но все чаще вот так, как сейчас.

      – Мы попробуем справиться. Если не получится, твой папа обещал отвезти маму в больницу.

      – Почему ты этим занимаешься? Зачем тебе это?

      – Ваша семья много для меня значит. Я вас люблю и хочу помочь. Хочу попытаться помочь.

      – Этот твой парень решит, что мы все тут психи.

      – Не решит. Не волнуйся на его счет. Я сегодня останусь у вас. Если что-то будет нужно, только скажи.

      Айрин покачала головой и отстранилась.

      – Спасибо, Лив. Хоть кому-то не наплевать.

      Она упала на кровать лицом в подушку. Я поцеловала ее макушку и вышла, выключив свет и прикрыв дверь.

      Майкл стоял в коридоре. Спасибо, что хоть в детскую за мной не поперся. Я раздраженно нахмурилась и показала ему средний палец. Затем спустилась вниз. Закрылась в ванной, умылась, переоделась в удобную форму – леггинсы и свободную футболку с рукавами, как у белки-летяги.

      На кухне открыла вино и налила в один из новых стаканов. Прошла со стаканом и бутылкой в гостиную и устроилась полулежа на роскошном широком диване. Втянула терпкий аромат, напоминающий вишневый ликер с нотками корицы и миндального ореха. Пригубила сладкое вино с отдаленным привкусом сливы и вишни. Прикрыла глаза, наслаждаясь пряным послевкусием. Жить стало легче. Будто наконец смогла выдохнуть с облегчением. Не знаю, как насчет истины, но расслабление в вине точно можно найти. Пусть это и не самый удачный способ.

      – Мяу, – раздалось со стороны кухни. Прозвучало это так, будто медведь что-то хрипло проворчал.

      Я прижала ладонь к глазам и тихо засмеялась.

      – Кажется, ты осваиваешь чувство юмора.

      – Ты просила мяукать.

      – Чего надо?

      – Я принес сыр.

      На чудом уцелевший журнальный стол опустилась тарелка. На ней идеальными, абсолютно одинаковыми кусочками был порезан камамбер.

      – Зачем?

      – «Казаль дей Ронки» пьется с выпечкой, горьким шоколадом или мягкими сырами. Из всего перечисленного есть только сыр. Ты ничего не ела за все время, что мы знакомы.

      – «Знакомы»! – хохотнула я. – В гробу я видала такие знакомства. Еще раз схватишь Сару или Айрин, я тебя, как Шварценеггера раздавлю промышленным прессом, понял? Они – не опасность. Им нельзя делать больно. Даже если они делают больно.

      – Это противоречит задаче.

      – Мне плевать. Твои действия противоречат моей задаче. Я должна о них позаботиться, а не заламывать руки.

      Он молчал и смотрел