Дыши мной. Хельга Петерсон

флегматично кивнул Алекс, открыл папку и уставился в неё.

      Но Джемма перестала обращать на него внимание минуту назад.

      Это нереально. Так не бывает. Людей запрещено клонировать! Но вот сын Престона снова перевел взгляд на Джемму, и Ирландское море начало подниматься смертоносной волной. Джемму незаметно передернуло. Престон будто ожил, помолодел и вошел сюда. Похоже на дурацкую несмешную шутку. Тот же рост выше среднего, размах плеч, заросшее лицо… Лицо! Вытянутое, с огромными глазами, носом с горбинкой… Только Престон стригся, а вьющиеся крупным кольцом волосы Иэна собраны в неаккуратный узел на затылке.

      А голос… Надломленный, скрипучий, рычащий…

      – Какого, мать вашу, хрена? – Иэн поморщился и сделал несколько порывистых шагов вперед по комнате.

      – Он вам вообще ничего не рассказывал? – вскинул брови Алекс.

      – Мы общались раз в месяц, чтобы убедиться, что никто из нас не сдох! – рявкнул он.

      Джемма содрогнулась. На этот раз, наверное, заметно.

      Знала она об этих звонках. Видела, как долго Престон ходил вокруг телефона, чесал шею, лохматил волосы, а потом рывком брал мобильник и вдавливал палец в экран. Каждый раз как перед казнью.

      – Нехорошо, конечно, но не смертельно, – Алекс не оторвал взгляд от бумаг.

      Иэн тем временем вскинул руки, сцепил их за шеей в замок и посмотрел в потолок.

      – Вашу ж ма-а-ать, – протянул он.

      – Успокойтесь и сядьте, – голос поверенного стал учительским. – Мы быстро поговорим и все вместе сможем вернуться к гостям.

      О нет, этот номер не пройдёт. Если Иэн так же похож на Престона по характеру, как и внешне…

      – Серьёзно? – выплюнул тот, уронив руки и хлопнув себя по бедрам в джинсах. Да, похож. Один в один. – Ты реально собрался говорить со мной так, будто мне пять?

      – Взрослые люди женятся, так бывает.

      Зря Алекс продолжает в том же духе. Очень зря.

      – Убери этот тон, Хилл, – рыкнул сын Престона. – Потому что мои красивые глаза обманчиво действуют на людей: те почему-то думают, что я не умею бить в табло.

      Губы Джеммы дрогнули, но она подавила неуместную улыбку. Прекрасно. Можно аплодировать. Алекс перестал пялиться в бумажки, поднял взгляд, поднёс кулак к губам и тихо кашлянул. В глазах затаился испуг.

      – Прошу прощения.

      Иэн рывком растёр лицо.

      – Ему было шестьдесят! А ей сколько? Двадцать? – в сторону Джеммы протянулась раскрытая ладонь.

      Вот и её выход. И только сейчас до неё дошло, что она до сих пор не проронила ни слова. Молодец, пять баллов, хорошее первое впечатление. Джемма откашлялась и сцепила руки за спиной.

      – Мне двадцать шесть.

      Взгляд синих глаз метнулся к ней.

      – О, зайка, ты разговариваешь?

      Лёгкие опалило огнём. Джемма на секунду задохнулась, глаза сами по себе сузились в щёлки.

      – Неожиданно, да?

      – Тогда расскажи мне, – рычащий голос упал на октаву, – какие размеры любви должны быть, чтобы выйти за человека старше тебя на тридцать четыре года?

      Она