Уж замуж… Так и быть!. Елена Михайловна Малиновская

поежилась, покосившись на огромные ручища женщины. Верю, что влепить она может так, что днем звезды увидишь.

      – А как Джестер на это отреагирует? – полюбопытствовала я.

      – Хозяин мне сразу сказал, чтобы я с тобой построже была, – сухо сказала Энни. – Так что, думаю, ругать не будет. Но, полагаю, подобного развития событий не нужно ни тебе, ни мне. Дурной мир лучше доброй ссоры.

      Ах, вон оно как! И я нехорошо прищурилась. Ну Джестер! От тебя я такого не ожидала. Неужели и впрямь ты позволишь своей служанке избивать меня?

      – Идем ужинать, – чуть мягче продолжила Энни. – Остынет все. Невкусно будет. Или опять какую трагедию ломать начнешь?

      – Я хочу поговорить с Джестером! – заявила я и с вызовом вздернула подбородок. – Проводи меня к нему!

      – Господин строго наказал его не тревожить. – Энни покачала головой. – Когда ему надобно будет – сам придет. Так что не ерепенься.

      – Но мне очень надо. – Тембр моего голоса неуловимо изменился. Он еще не вибрировал, как прежде, когда я разговаривала с Агнессой. Но я знала, что еще немного – и я сумею подчинить Энни своей воле.

      Конечно, не хотелось бы прибегать к этому методу. В этом мире подобные чары считаются незаконными, и в свое время Джестер в красках описал, какое наказание следует за подобные шалости.

      Однако в такой ситуации пойдешь на крайние меры. Я должна знать, к чему мне готовиться!

      – Прости, милочка. – Энни пожала плечами. – Я приказы хозяина не обсуждаю.

      – Но мне это правда очень нужно.

      А вот теперь прозвучало так, как необходимо. Воздух вокруг нас неуловимо задрожал, оплетая женщину незримой сетью моих чар. Взгляд Энни начал стекленеть, и я торжествующе усмехнулась, уже мысленно празднуя свою победу.

      Как оказалось – слишком рано. В следующий момент я взвизгнула от боли. И не придуманной, а самой что ни на есть настоящей.

      В глазницы словно вонзились невидимые раскаленные спины. Виски заломило, перед глазами все побелело в преддверии самого настоящего обморока.

      – Что… – сипло выдохнула я. – Что происходит?

      Головокружение усилилось многократно, и я бухнулась, лишь каким-то чудом не промазав мимо кровати. Мелко задышала, словно жестоко побитая собака.

      И тотчас же все дурные ощущения мгновенно схлынули, как будто лишь почудились мне. Я неверяще ощупала голову, убеждаясь, что она и впрямь цела. А то мне почудилось, будто она вот-вот лопнет.

      – Эй, что с тобой? – уже с настоящей тревогой спросила Энни. – Ты чего так побледнела, милочка? Неужто впрямь дурно?

      – Уже не дурно.

      При звуках этого голоса я вздрогнула. Потому что ответил служанке Джестер.

      Господин главный инквизитор Орленда стоял в дверном проеме, небрежно скрестив на груди руки. Сердце привычно пропустило удар, а потом зачастило вдвое от обычного, когда я поймала взгляд его стальных глаз. Ух, как же я соскучилась, оказывается! Так и хочется броситься на шею этому невыносимому блондину! Но нет, Лариса, ты так не поступишь. Ты не позволишь глупым чувствам взять