Собрание малоформатной прозы. Том 2. Мистика, криминал. Юрий и Аркадий Видинеевы

изнутри.

      – Кар! – обиделась ворона на то, что не получила никакого угощения, и улетела прочь.

*

      Мужчина вошел в комнату, зажег черную свечу, наглухо зашторил окно тяжелой черной портьерой и начал шептать слова очень страшного заклинания. Комната постепенно стала озаряться красным светом, а воздух в ней наполнился жаром печи, духом глубокого подземелья и резким запахом серы. Мужчина вошел в центр тройной пиктограммы, сел в позу полулотоса и произнес гулким загробным голосом:

      – Ты звал меня, мой Наисладчайший Повелитель, и я пришел!

      Глава 3

      Тюха часто теперь вспоминает о том, как все началось, и теряется в догадках: что это было, удача или погибель? Неужели погибель?!

      – Чушкарь! Чушкарь! Чушкарь! – надоедливо кричала Тюхе муха размером с голубиное яйцо и хохотала, запрокидывая голову, как начальник их колонии.

      – Тьфу, мразь болотная, – злился на нее Тюха. Он попытался почесать за ухом пяткой, но что-то мешало этому: толи то, что в камере было невыносимо душно, толи то, что сегодня сильнее, чем всегда пахло потом, несвежими носками, застоявшимся табачным дымом и мочой.

      – Чушкарь! Чушкарь! Чушкарь! – вновь заладила муха, превратилась в придурошного сокамерника по кличке Бабуин, и ударила Тюху под левый глаз.

      – Ну, сука! Ты за это ответишь! – взвыл Тюха и проснулся.

      – Чу-шкарь! Чу-шкарь! Чу-шкарь! – чирикали на балконе воробьи. А под левым глазом у Тюхи наливалась тяжестью тупая боль, напоминая о неудачах распроклятого вчерашнего дня.

      Вчера Тюха с раннего утра терся на центральном рынке в поисках мелких случайных заработков: «кому чего поднести?». К обеду заработал на беляш и на бутылку пива. Едва он расположил эту выпивку и закуску на стойке возле киоска, как из-за его спины кто-то высунул огромную волосатую лапу, сгреб бутылку и забулькал Тюхиным пивом в своей глотке. У Тюхи мгновенно «сорвало башню». Он круто развернулся к обидчику и, не сбавляя темпа, нанес ему мощный и резкий удар ногой в пах.

      На его противника этот удар не произвел ни малейшего впечатления.

      – Ты ножку себе не ушиб? – с заботливым выражением на лице спросил у Тюхи его обидчик, оказавшийся великаном с фигурой борца сумо, и неуловимо быстрым движением впечатал свой правый кулак Тюхе под левый глаз.

      Хорошо еще, что обошлось без милиции.

      Прикрыв подбитый глаз носовым платком, Тюха приплелся домой и, не раздеваясь, бухнулся в постель. В голове гудело от удара, от голода и досады. К горлу вместе с приступами обиды подкатывала окаменелость, на глазах закипели злые слезы.

      – Я такой же, как все! Я не хуже других!! – яростно бубнил себе под нос Тюха.

      Так прошел его первый день в родном городе после десятилетней отсидки.

      А потом была первая ночь в родном городе после десяти долгих-долгих закошмаренных лет.

      И в ту самую ночь… был посланник «оттуда».

      Хорошо умным, осмотрительным и надежно оберегаемым своими ангелами-хранителями!