Кого посадят первым, или Страна больших денег. Данил Остапов

воздуха.

      Так Гена-директор и его дядя Беня воссоединились. Родственные связи восторжествовали. До общего кошелька тогда оставались еще десятки тысяч офшорных километров.

      А потом Беня попросил Гену перезвонить ему с рабочего телефона, чтобы не платить за дорогущую на Острове связь, что и было сделано: Степа стянул на минутку телефон в соседнем офисе – мол, позвонить в больницу. Дядя и племянник два часа напролет говорили о пустяках, в том числе и об общей родственнице Машке-следачке, сгинувшей на Острове вот уж пять лет тому назад. Беня, пустив слезу в трубку, даже вспомнил, что она писала ему что-то, но он был занят. И за то, что Беня не стал отвечать по причине занятости на письмо следачки, его в этой жизни никто и никогда не смеет осудить. Гена же молчал, повторяя про себя: «Ну и сволочь же ты, Беня!» – и улыбаясь при этом в трубку.

      Глава 3. Страна больших денег, или «Дядя, дай полмиллиарда!»

      Если друг отказался дать вам взаймы пятьдесят долларов, вероятно, он знает вас особенно близко.

Лоренс Питер

      Если бы граждан нашей страны недавно спросили: «Товарищи? А знаете ли вы, где расположена страна больших денег?» – то эрудированные граждане пожали бы плечами и ответили приблизительно так: «Про такую страну не слыхали мы, такой страны нет!» Другие товарищи могли махнуть рукой вправо или влево: мол, известно где – за океаном, в стране мерцающих небоскребов и финансовых воротил. Знающему человеку ответ обычных товарищей мог показаться глупым, так как они были уведомлены через отечественные газеты, что Запад загнивает и все его считаные миллионы находятся в карманах считаных людей, а другие обитатели бедствуют и живут неважно.

      Но время шло. Страна больших денег не могла образоваться из ничего, она десятки лет ждала своего момента, пока образовывалось огромное общенародное имущественное достояние. И вот, когда в границах одного государства уже не умещались фабрики и заводы, построенные поколениями людей, когда золотовалютные запасы вываливались из бездонных деньгохранилищ, голос откуда-то сверху сначала чуть слышно, а затем, когда говоривший понял, что его точно не расстреляют и он не сгинет в бездну вселенского затмения, уже твердо сказал: «Господа, налетай, пришла пора делить богатства. Ну, налетай, налетай! Кто успел – тот и съел. Разделим все, вывезем из государства, расчистим государству дорогу к новым накоплениям и вновь народ поднимем на дело».

      Процесс пошел настолько стремительно, что через каких-то несколько лет у государства ничего не осталось. Причем дележ носил инновационный характер: не было такого, чтобы дом тебе, а шкаф мне. Все делалось проще: имущество расходилось по бумагам и по четкой описи: например, господину Н. правую часть родины, господину М. – левую, трем другим – середину и недра, остальным – только право в будущем вновь созидать благосостояние страны. Причем право также было закреплено на бумаге, а не овеществлено: трогать нельзя, но получить глубокое моральное удовлетворение –