В вихре времени. Светлана Викторовна Ильина

для неё деньги, он рассказывал.

      Варвара смягчилась:

      – Тогда тебе точно надо у нас преподавать. Приходи на следующей неделе. Найдёшь господина Пешкова, он тебе определит класс, и будешь вести русский и литературу для неграмотных женщин. Согласна?

      – Согласна, – как можно увереннее произнесла Маша, хотя в душе подозревала, что придётся объясняться с отцом, который не любил её одну отпускать из дома по вечерам, будто она маленькая девочка.

      В тот же день ей, действительно, пришлось выдержать тяжёлый разговор, но, как ни странно, на помощь пришла Анна Александровна. Она понимала чувства дочери, желающей жить самостоятельной жизнью. Вдвоём они уломали строгого отца, и со следующей недели у Маши начиналась новая жизнь.

      Учёба занимала много времени, но раз в неделю удавалось встречаться с Колей: они ходили то в электротеатр, то на выставку в Манеж, то гуляли по парку, пока не стемнеет. С ним было увлекательно говорить об истории, поэзии, главное – не затрагивать современные проблемы, иначе он замыкался, наотрез отказываясь обсуждать и спорить.

      Известие, что Маша теперь преподаёт на Пречистенских курсах, привело Колю в замешательство. Она улыбнулась про себя: "Либо пусть примет меня такую, какая я есть, либо… нам придётся расстаться". Хотя… Маша признавалась себе, что привязалась к нему, и лучшего мужа трудно было себе представить: сдержанный, учтивый, умный, только… Что "только"? – Маша никак не могла подобрать слово… Старомодный!

      Мария присела за туалетный столик и позвонила в колокольчик. Вошла горничная Лиза.

      – Что изволите, барышня?

      – Лиза, принеси мне чаю сюда, я устала.

      – Хорошо, Мария Степановна.

      Маша помешивала чай в любимой чашке из тонкого костяного фарфора, когда затренькал телефон. Чаще звонили отцу, но сейчас его не было дома. Она подняла чёрную трубку.

      – Вас вызывает господин Елагин, – сообщила телефонная барышня.

      – Соедините, – сказала Мария.

      – Маша, здравствуй! Не желаешь пойти на каток сегодня? – услышала она бархатный голос Николая. Маша чуть не выронила трубку, потому что только сегодня мечтала покататься на коньках…

      – Алё, алё, Мария Степановна, вы меня слышите? – забеспокоился Николай.

      – С удовольствием, Николай Константинович, только разве катки работают? – она улыбалась оттого, что Николай прочитал её мысли.

      – Работают, я узнавал. Собирайтесь, а я лечу за вами! – возбуждённо закончил Николай, как ребёнок, радуясь предстоящей прогулке.

      Кто больше всех радуется зиме? Наверное, дети… Впервые на Чистопрудном бульваре городская управа поставила деревянные горки, и теперь малыши с дощечками в руках непрерывным потоком карабкались наверх, а потом с визгом и счастливым смехом съезжали обратно.

      На каток вход был платный, поэтому здесь народу было не так много. Площадку освещали электрические фонари, и было светло почти как днём.

      Маша и Николай зашли в тёплое помещение, чтобы купить билет и взять напрокат коньки.