Холодная сварка, или Ближе, чем секс. Светлана Тулина

пусть. Такие мечты чрезвычайно полезны для неустойчивой психики пубертата.

      Увидев, сколько и чего он жрёт и ужаснувшись и тому, и другому, в первую же личную пятиминутку заказала дистиллят соевого белка, из расчёта на месяц для активно тренирующегося олимпийского чемпиона. Обозвала секретным тибетским порошком для наращивания мышц и под этим соусом убедила жирдяя добавлять по одной-две ложки в каждый съедаемый компотик или супчик. Забавно, что почти не врала при этом, разве что про Тибет, да и секреты тут скорее в духе Полишинеля. Растительный белок снимает патологическую тягу к сладкому, остаётся только привычка, с этим работать будет уже проще.

      И всё это время – гнала от себя мысль, что почему, собственно, этим занимаюсь я? А не его, к примеру, родители – милые, интеллигентные, умные, добрые? Они ведь этого уродца вроде как любят, они ведь недоразумению этому вроде как счастья желают. Так почему же это я суечусь, а не они? В сущности ведь ничего сложного, сработало почти сразу – и недели не прошло, как при помощи волшебного порошка мне удалось-таки убедить ленивца в необходимости некоторых ограничений в еде и некотором же (пока совсем незначительном) увеличении физической активности. Проще говоря – зарядка и диета теперь для нас не совсем пустой звук. В первые дни он меня отключал при малейшей попытке об этом заговорить, а сейчас, когда вожделенную раньше шоколадку хочется вроде как и не особо, иногда соизволяет слегка прислушиваться. Хотя какая там диета, плакать хочется: две булочки вместо трёх – уже прогресс. Но всё-таки хоть какие-то подвижки, Париж не за один день строился, курочка по зёрнышку, вода камень точит.

      Только вот сегодня этот слизняк опять меня отключил.

      Жирный безвольный слизняк! Небось опять втихаря набивает брюхо свининой с жареной на сале картошкой и сдобными булками. Не слизняк он – хомячок, жирненький да запасливый. Или опять в душевой засел, ублажает свои гениталии? Если в душевой – это ещё ладно, какая никакая, а всё ж таки трата калорий. Хоть какая-то польза от подросткового гормонального бума.

      Выпустит. Обязан выпустить, никуда не денется, самое позднее – перед ужином, и вот тут мы подходим к четвёртой причине – его собственные родители и бабушка. Интеллигентные, тактичные, мягкие, любящие – ну просто словно с рекламного ролика об идеальной семье. Под их нажимом каждый вечер, за ужином, я получаю право голоса. Мой тюфяк не возражает. Впрочем, он, похоже, вообще возражать не умеет и даже не пробует – никому, кроме меня. Да и мне не возражает, если уж на то пошло, – вырубает просто. Чтобы не спорить. Не любит спорить мой хомячок, как и все хомячки, трудно спорить с набитым ртом. Так что вечером – мой бенефис, даже если бы юноша и захотел продержать меня в темноте и безмолвии до утра – родители не позволят. Счастья им и долгих лет за это.

      Рассказываю о себе и так далее, наслаждаюсь порцией доброжелательного внимания, ответными историями и обсуждением злободневностей. Политика. Экономика. Искусство.