Империя наций. Этнографическое знание и формирование Советского Союза. Франсин Хирш

нерусских хочет расширения своих экономических и культурных прав, а не независимости от империи80. (Как и Ленин, он считал, что угроза сецессии минимальна.) Но большевики обсуждали потенциальную роль национальных движений в социалистической революции, а Штернберг и его коллеги мечтали о более либеральной версии Российской империи. Этнографы предполагали, что царский режим может предотвратить подъем национального сепаратизма, ставшего серьезной проблемой в Австро-Венгерской империи, если изучит и удовлетворит потребности своих нерусских подданных81. Они видели себя в новой роли заступников нерусских национальностей и поборников «объединенной России»82.

      Этнографы обсуждали эту возможную новую роль в декабре 1909 года на XII Съезде русских естествоиспытателей и врачей в Москве. Видные члены ИРГО Дмитрий Анучин, Владимир Богданов и Всеволод Миллер участвовали в работе этнографической подсекции съезда, где люди, которые определили себя как «профессиональные этнографы», – пестрая группа, включавшая антропологов, географов, статистиков и лингвистов, – говорили о необходимости предоставить им более существенную роль в деле изучения и управления империей. Противопоставляя практическую ориентацию европейских и американских этнографов собственному «академизму», они призывали к серьезной реформе своей дисциплины83.

      На первый взгляд комментарии этнографов кажутся неискренними. Многие российские этнографы играли важную роль в мероприятиях государства по категоризации населения и прославлению империи. Некоторые члены Отделения этнографии, например Вениамин Семёнов-Тян-Шанский и Серафим Патканов, служили в Центральном статистическом комитете МВД, участвовали в планировании и проведении Всероссийской переписи 1897 года. Другие члены комиссии, включая Анучина, организовывали крупномасштабные этнографические выставки в России и за рубежом, на международных ярмарках, таких как Всемирная Парижская выставка84.

      Но этнографы ИРГО – которые ездили по всему миру, участвовали в международных конференциях и читали европейские и американские научные журналы – считали, что вносят гораздо меньший вклад в дела империи, чем их коллеги в Западной Европе. И это было отчасти правдой. МВД клеймило этнографию (с ее вниманием к национальности) как «рассадник сепаратизма» и считало профессиональных этнографов (высказывавшихся за уступки нерусскому населению) политически неблагонадежными, тем более что Штернберг, Владимир Богораз и некоторые другие эксперты занялись этнографией, будучи сосланными в 1890‐х годах в Сибирь за антиправительственную деятельность85. По этим и иным причинам царь и его министры обращались за информацией о населении к местным генерал-губернаторам и военным статистикам, а не к профессиональным этнографам86.

      Но верно также, что российские этнографы идеализировали положение своих европейских

80

Штернберг Л. Инородцы. С. 536, 566.

81

Там же. О национальной идее и национальном сепаратизме в Австро-Венгерской империи см.: Кастелянский А. И. Предисловие // Кастелянский А. И. (ред.). Формы национального движения в современных государствах. С. i–xiii.

82

Эта позиция отражала позицию кадетов, которые отстаивали единство империи, но призывали к расширению национальных прав (см.: Думова Н. Г. Кадетская партия). Некоторые этнографы были настроены радикальнее.

83

Бартольд В. Хроника: XII Съезд русских естествоиспытателей и врачей в Москве. С. 176–187; Золотарёв Д. Обзор деятельности Постоянной комиссии по составлению этнографических карт. С. xi–xxi. Ольденбург не присутствовал на съезде. Бартольд написал ему о нем в письме от 24 января 1910 года (ПФА РАН. Ф. 208. Оп. 3. Д. 33. Л. 6 об.). Эти этнографы также стремились профессионализировать свою дисциплину. Профессионализация этнографии всерьез началась в 1890‐х годах и получила дополнительный импульс после 1905 года. Этнографы ИРГО заботились о том, чтобы отделить себя от миссионеров и других «дилетантов».

84

О поездке Анучина в Европу и его участии во Всемирной Парижской выставке см.: Богданов В. В. Д. Н. Анучин: антрополог и географ (1843–1923). М., 1940. С. 14–16.

85

См.: Янович Д. К вопросу об изучении быта народностей РСФСР // Жизнь национальностей. 1921. 14 декабря. № 29 (127). С. 1. И Штернберг, и Богораз жили в Нью-Йорке и работали с Францем Боасом. См. предисловие Брюса Гранта в кн.: Shternberg L. The Social Organization of the Gilyak / Ed., foreword and afterword by B. Grant. New York, 1999.

86

О роли генерал-губернаторов в управлении Российской империей см.: Rich D. A. The Tsar’s Colonels: Professionalism, Strategy, and Subversion in Late Imperial Russia. Cambridge, MA, 1998.