Присвоенная, или Жена брата. Ольга Герр

сбежал из ее спальни, испугавшись самого себя. Здравый смысл подсказывал, что надо смириться с отказом. Люди говорят – насильно мил не будешь. Но страсть ослепила меня настолько, что я был способен на все.

      И все же Фрея была особенной. Я боялся запятнать ее свет своей тьмой. Осознав это, я отступил. Но беда в том, что я уже не мог остановиться. Черта невозврата была пройдена, когда я дотронулся до Фреи. Все, пути назад нет.

      С каждым днем огонь внутри меня пылал все жарче, и я корчился от ожогов. Если вскрыть мне грудную клетку и заглянуть внутрь, то будет видно обгоревшее нутро. Удивительно, как я до сих пор не превратился в пепел.

      Но, странное дело, я привык к этому огню, находил в нем удовольствие и искал большего. Новых ощущений, новых встреч с Фреей. Я стал мазохистом, наслаждающимся своими муками, а Фрея была моим тираном – прекрасным и безжалостным.

      Моя тяга к ней постоянно росла. Меня будто поразила смертельная болезнь. Я неизлечим, тут и думать нечего. Не существует лекарства от страсти.

      Если раньше я избегал встреч с Фреей, то теперь я начал следить за ней – это стало первым шагом на пути в бездну.

      Я не мог отказать себе в удовольствии видеть ее. Снова и снова. Когда она гуляла в саду, я был поблизости. Когда читала книгу, сидя на подоконнике, я стоял под ее окном. Она купалась в реке с другими девушками, а я подсматривал. Узнай она об этом, выцарапала бы мне глаза, но я оставался незамеченным.

      Прятался неподалеку за живой изгородью. Девушек было семь, но я видел лишь ее одну. Они разделись до нижних сорочек и зашли в воду. Брызгались, резвились, а, наигравшись, выбрались на берег.

      Белая ткань сорочки, намокнув, облепила стройное тело Фреи. Я забыл, как дышать. Меня трясло как в лихорадке. Кажется, у меня жар. Если сейчас войду в реку, то вода превратится в пар. Мое раскаленное тело просто испарит ее.

      К такому зрелищу я был не готов. Пусть я уже видел обнаженное тело Фреи, но то было воспоминание. Вживую оно манило еще сильнее. Пальцы выкручивало, так они жаждали дотронуться до Фреи. Но вместо нее я трогал себя, подглядывая за ней.

      С подростковых лет не делал ничего подобного. Но даже такое наслаждение: от одного лишь взгляда на Русалку было острее, чем со всеми женщинами до этого.

      Все катилось под откос. Я уже не шел, а бежал прямиком к пропасти, но не мог остановиться.

      Казалось, хуже некуда, но я ошибался. Главный кошмар был впереди – наступил день выбора свидетелей, будь он проклят.

      Свидетелей консуммации брака каждый раз выбирают новых. Одного из нашего рода, второго – из семьи невесты. Для этого проводится особая церемония. Традицию не нарушали уже ни одну сотню лет.

      В зале для приемов собрались высокородные жители и гости крепости. Харальд и Фрея сидели на возвышении. Еще не муж и жена, но уже повсюду вместе. Не передать, как это меня раздражало. Видеть их вдвоем было невыносимо.

      Это я должен сидеть рядом с Русалкой! Меня не покидало ощущение, что брат наглым образом занял мое место, что он – самозванец.

      Я