Конечная. Ядвига Врублевская

ion>

      1

      До Лисьих гор трястись три часа, а там до базы ещё полчаса пёхать, если не встретят. А нас встретят. Отец договорился, что сосед наш дед Марат доедет до Лисьих гор и заберёт. Тащиться с сумками от станции не хочется ни мне, ни сеструхе.

      Мы с Варькой в этом году поехали поздно. У меня сессия, а у неё английский до конца июня. Вот и вышло, что мы в июле собрали, наконец, свои пожитки и поехали к родителям на базу. Для кого-то такой отдых – наказание. С предками ведь, но не для нас с Варькой. Родаки у нас нормальные, в душу не лезут, свой образ жизни не навязывают. Хочешь – купайся, хочешь – загорай, хочешь – грибы собирай, а хочешь – мясо на мангале жарь. Можно на соседнее озеро пойти, а там через болото и на другую сторону к реконструкторам завалиться. Ребята добрые, всегда к костру позовут, медовухой или чаем с грибами напоят.

      Варька как-то увязалась со мной и втихомолку три чашки грибного отвара выпила, а потом блевала всю ночь за домиками. А до того ей казалось, что она летает над водой. Вот уж радости мне было. Я тогда сам напугался, но Варька, хоть и зелёная на следующий день была, родокам меня не заложила. Она, может, и младше меня, а девка смышлёная и слово своё держит, потому что знает, чего мой статус мудрого старшего брата перед мамкой и папкой стоит. Нам он обоим на руку.

      Электричка паршивая, на Ласточке хотели ехать, там меньше колоритного контингента, вроде дачников с рассадой, баб с тюками, алкашей и наркош. Сейчас вообще стало лучше. Помню, когда у отца ещё не было машины и мы вчетвером тряслись в электричке, Варька только-только говорить научилась, тогда на каждой скамье по пьянчуге лежало. Пятки голые, чёрные, и вонь на весь вагон. Сейчас таких уже почти нет. Следят, наверно.

      Варька вдруг пихнула меня коленом.

      – Чего? – спросил я, вынув наушники из ушей.

      – Валечка, у тебя повербанка нет? – спросил она.

      Это я, значит, Валечка. Родители долго не мудрствовали, когда нас называли, Валя и Варя. Нас и во дворе так звали, хотя сеструха на пять лет меня младше. Всегда меня удивляло, как она мгновенно овечкой кроткой прикидывалась, когда ей было что-то нужно. Мама только смеялась надо мной – дураком. А я с Варькой таскался всюду, и чуть что слёзы её утирал и сопли. И сейчас вот смотрит, как дурочка, глазами хлопает. Всю ночь с подружками переписывалась или играла, а теперь у неё телефон сел.

      – Половина только, – ответил я с неохотой.

      Сам-то не лучше. Сезон сериала был проглочен всего за сутки. И часть его на телефоне. Жмотством я никогда не страдал. А уж для Варьки подавно. Мелкой ей вовсе отказать было нельзя: сразу начинала реветь, мама тут же качала головой и говорила: «Валя, ты же старший брат!» Меня это даже не раздражало. Опека над Варькой на мой вкус была удушливой, и я в какой-то мере сочувствовал сестре. Меня родители не планировали, сидеть со мной было некому, поэтому никакого надзора надо мной. Так оно и пошло, зато Варьку родители задушили заботой.

      – Оставь чуть-чуть, вдруг идти придётся пешком, – посоветовал я ей, когда отдал миниатюрный блок.

      – Дед встретит, – отмахнулась Варька.

      Моя сестра – человек-гавань. Никогда её не заботят такие мелочи: как добраться, кто встретит, как ехать. Ещё бы, Валечка обо всём позаботится.

      Утро пасмурное, нам это с Варькой было на руку. Днём в электричке в жару ехать невыносимо. Припекает, кондиционера нет, а от маленьких окошек толку никакого.

      Мерное звяканье успокаивало, и, в конце концов, я вынул наушники из ушей и решил ехать без музыки. С Варьки станется истратить всю батарею на игры. Вместе с интернетом, разумеется. Опять будет клянчить у меня.

      За окном проплывали сосны, поля, изредка деревеньки. Я всегда гадал, кто живёт в них? Возможно, все они были брошены. Но редко среди таких вот скудных домиков можно было заметить человека, а то и двух. Значит, кто-то всё-таки там жил? Без магазина, без врача. Кладбище за двумя огородами. Скучно и страшно знать, что по прошествии нескольких десятков лет будешь лежать в двухстах метрах от дома. Сейчас я не встретил ни одной такой обречённой души. За окном почему-то всё ещё было темно, хотя на часах был почти полдень.

      Когда через вагон снова потянулась вереница соблазнителей с пирогами, мороженым, пивом, чипсами и прочим, Варька потянула носом. На такой случай я всегда брал с собой картофельные спиральки, пирожки из перехода рядом с домом и термос с чаем. В годы Варьки я всегда был голодным. Вот и она уставилась на меня глазами оглоеда, безмолвно спрашивая, есть ли у меня с собой провизия.

      Провизия была. Накануне я заглянул к тёте Лене, что работала в забегаловке перехода, и купил четыре мясных и три сладких пирожка. Сладкие, конечно, Варьке. Два можно было отдать сразу. Она умнёт их в пять минут. Моя сестра никакой чепухой вроде диет не страдала. Повезло с комплекцией.

      – Руки хотя бы вытри, – скомандовал я, когда она уже потянулась к пакету.

      Варька показала язык (что за детский сад?), взяла у меня салфетки и быстро вытерла руки. Потом вынула яблочную улитку и укусила треть.

      – И жуй,