Красивый, богатый, свободный…. Никки Логан

Главное, напиток казался горячительным. Но она будет полностью контролировать себя весь вечер.

      Эйден нахмурился:

      – Как думаете, зачем вы здесь? Для развлечения?

      Таш повернулась и сделала большой глоток через стеклянную соломинку. Тонкий и удачный штрих, учитывая направленность вечера.

      – Для чего-то другого. Но это ничего не меняет, поскольку дата свидания неизменна.

      Не то чтобы он назначал ей свидание…

      – Главное, я не сделаю ничего, чтобы Натаниэль испытал неловкость перед коллегами.

      – Думаете, я беспокоюсь об этом?

      – Не знаю, что и думать. Я понимаю, вы играете мной с того дня, как мы встретились, и вмешиваетесь в наши отношения с вашим отцом. – Как же здорово бросить ему в лицо его же слова! – Ваша компания уже выдала мне солидные комиссионные. Что еще, как вы думаете, я пытаюсь вымогать у него? Его брови приподнялись.

      – Заметьте, не я это сказал.

      Какой глупой она была, не видя этого раньше! Соломинка выпала из ее рта.

      – Вы думаете, я имею виды на вашего отца?

      В первый раз Эйден оставил свою маскировку, и этот видимый нейтралитет еле сдерживал нечто совсем иное. Нечто весьма увлекательное в своей страсти.

      – Он одержим вами. А вы окружаете его вниманием и манящими улыбками, удерживаете его, беспомощно барахтающегося в ваших сетях.

      Манящими? Таш не была уверена, что задело ее больше: предположение о том, что она сознательно пытается соблазнить Натаниэля, или осознание того, что интерес Эйдена к ней до сих пор был чисто стратегическим?

      – Он взрослый человек. Уверена, в свои пятьдесят пять лет он умеет справляться с женщинами намного более красивыми и гораздо более опытными, чем я.

      – Тогда к чему этот интерес? Чем он вызван? – настаивал Эйден.

      – Он знал мою мать.

      Эйден фыркнул и увлек ее за собой за ряд больших цветочных горшков, стараясь скрыться от взглядов гостей.

      – В таком случае обратите свое навязчивое внимание на одного из ее других друзей. Избавьте мою семью от этого.

      У Таш перехватило дыхание. Слова «навязчивое внимание» ранили гораздо глубже, чем следовало.

      – Семью? Я думала, мы говорим о деньгах.

      Его ноздри бешено раздувались.

      – Вы всегда беспокоитесь только о деньгах?

      У нее почти никогда дело не доходило до денег. Даже с Кайлом. Таш верила в его искренние чувства к ней. Деньги лишь свели их вместе.

      – Думаю, это именно то, чего вы ожидаете. Это язык, на котором вы говорите.

      Эйден фыркнул:

      – Пытаетесь напомнить, что деньги не пахнут.

      – Пахнут. Я реалистка. Но это не центр Вселенной.

      – Вот только не надо о любви. – Он презрительно усмехнулся.

      – Я хотела сказать: люди, только это имеет значение, хотя любовь тоже. Друг к другу. К нашим семьям. – Она сделала особое ударение на слове «семьям».

      – Вы предпочли бы быть любимой, чем богатой?

      – А по-вашему, лучше предпочесть богатство.

      – Возможно.

      Таш