Один против всех. Евгений Сухов

меня. А я подобного в свой адрес не прощаю никому, – спокойно, выговаривая каждое слово, высказался «гость».

      – А кто ты вообще, чтобы так разговаривать?

      – Меня зовут Алик, погоняло Смоленский.

      На лбу Корикова обозначилась волнистая морщина.

      – Что-то я не слышал об Алике Смоленском, – не скрывая брезгливости, протянул он. – Послушай, кто ты такой, ни веса, ни полвеса здесь не имеешь, а так непочтительно разговариваешь с уважаемыми людьми.

      Металлическая дверь открылась, и в зал в сопровождении четырех парней вошел начальник охраны Волков.

      – Максим, судя по всему, это «шестерки» того хмыря, что был на дороге, а мы с ними общаемся как с людьми. А не лучше ли их подвесить за яйца? – деликатно предложил Волков. – Презабавное будет зрелище.

      Незатейливый юмор привел охранников в нешуточный восторг. Глядя на веселье подчиненных, сдержанно улыбнулся и Кориков.

      Невозмутимым, словно архейская скала, оставался лишь чеченец. Лица его сопровождающих заметно погрубели. Чеченец повернулся к Волкову и спокойно, но очень напряженным голосом сказал:

      – Ты видишь, я разговариваю с вами культурно, пока еще никого не обозвал, никому не нагрубил. Я вижу, вы не умеете разговаривать, так что ваш штраф увеличивается на десять «тонн».

      – Послушай… как тебя там, твой базар становится слишком утомительным, – недовольно заметил Кориков. – Ты не думаешь, что у тебя самого очень плохие манеры? Ты пришел ко мне без приглашения и меня же поучаешь, как мне жить в моем доме. А у нас есть такая пословица: в чужой монастырь со своим уставом не суйся. И кто ты, собственно, такой, чтобы без уважения говорить со мной? «Шестерка» своего хозяина? А может, и того проще, он твой любовник? Послушай, приятель, ответь мне откровенно, какую роль ты исполняешь в этом союзе: мужика или бабы? – в открытую издевался Кориков.

      Окружающие хохотали над беспомощностью гостей. Неожиданно кавказец вырвал из-за пояса револьвер и наставил его на Корикова.

      – А теперь я хочу услышать продолжение, – сделал он шаг вперед. – Так кто там выполнял роль бабы?

      – Ты с этой игрушкой поосторожнее, она ведь и пальнуть может, – без всякого страха предупредил Кориков.

      – А это мы сейчас проверим, – и он нацелил ствол в самую переносицу директора.

      – Если ты меня убьешь, то не выйдешь отсюда живым.

      – Ты об этом уже не узнаешь, а я попытаюсь.

      – Хватит валять дурака! – вдруг громко произнес Волков. – Ты что, нас за лохов каких-то держишь, думаешь, мы не отличим боевой «ствол» от газовой пукалки. Мужики, вяжите их всех, там разберемся, что почем.

      Раздался выстрел, он эхом аукнулся во всех углах спортзала, и едкий газ мгновенно заставил слезиться глаза, забился в носоглотку.

      Кориков закрыл глаза, зажал рукой нос и побежал в соседнюю комнату. Следом за ним, растирая по щекам брызнувшие слезы, устремилась охрана. Чеченец, размахивая над головой пистолетом, гнал пинками рябого охранника, ослепшего от