Террор. Дэн Симмонс

широкие поддевки, и зубы у него начинают выбивать дробь еще прежде, чем он передает сообщение.

      – Мистер Томпсон свидетельствует капитану свое почтение, сэр, и инженер просит капитана спуститься в трюм как можно скорее.

      – В чем дело?

      Крозье знает: если паровой котел в конце концов вышел из строя, им всем крышка.

      – Прошу у капитана прощения, сэр, но мистер Томпсон говорит, что капитан нужен, поскольку матрос Мэнсон почти взбунтовался, сэр.

      Крозье выпрямляется:

      – Взбунтовался?

      – Почти, так выразился мистер Томпсон, сэр.

      – Изъясняйтесь внятно, рядовой Уилкс.

      – Мэнсон не желает больше носить мешки с углем мимо мертвецкой, сэр. И не желает больше спускаться в трюм. Он говорит, что отказывается самым почтительным образом. Он не желает подниматься наверх, но сидит на заднице у подножья трапа и отказывается носить уголь в котельную.

      – Что за глупости такие? – Крозье приходит в страшное раздражение.

      – Дело в привидениях, капитан, – говорит рядовой морской пехоты Уилкс, стуча зубами. – Мы все слышим их, когда таскаем уголь или спускаемся за чем-нибудь в трюм. Вот почему люди больше не спускаются ниже средней палубы, если только не получают приказ от офицеров, сэр. Там, в трюме, в темноте что-то скрывается. Что-то скребется и стучит внутри корабля, капитан. Это не лед. Мэнсон уверен, что это его старый товарищ Уокер, – он… оно… и остальные трупы, сложенные в мертвецкой, пытаются выбраться наружу.

      Крозье подавляет побуждение успокоить рядового морской пехоты фактами. Возможно, молодой Уилкс не сочтет факты особо успокоительными.

      Первый простой факт заключается в том, что скребущие и царапающие звуки, доносящиеся из мертвецкой, почти наверняка производят сотни или тысячи огромных черных крыс, лакомящихся окоченелыми трупами товарищей Уилкса. Крысы – как Крозье знает лучше молодого морского пехотинца – являются ночными животными, а следовательно, они бодрствуют круглые сутки в течение долгой арктической зимы, и зубы у этих существ постоянно растут. Это, в свою очередь, означает, что чертовы твари должны постоянно грызть, грызть и грызть, – и капитан видел, как они прогрызают дубовые бочки, металлические баки со стенками толщиной в дюйм и даже свинцовую обшивку. У крыс там, внизу, не больше трудностей с окоченелыми останками матроса Уокера и пяти его злополучных товарищей по команде (включая трех из лучших офицеров Крозье), чем у человека, жующего кусок холодного вяленого мяса.

      Но Крозье не думает, что Мэнсон и остальные слышат просто крыс.

      Крысы, как Крозье знает по печальному опыту тринадцати проведенных во льдах зим, обычно поедают трупы чьих-либо товарищей быстро и тихо, если не считать визга, сопровождающего частые драки обезумевших ненасытных тварей.

      Звуки, раздающиеся в трюмной палубе, производят не крысы.

      Крозье решает не объяснять Уилксу и второй простой факт, заключающийся в том, что, хотя в