Метаморфоза. Даниил Авдеев

удалось поведать высоко в горах, пастухи никогда не забудут. Оставалось только гадать, с чем же это им удалось столкнуться.

      Не зря считается, что страх перед неизведанным – самый глубинный и древний из страхов человека. Этот страх и гнал пастухов прочь из этих глухих мест.

      Очень скоро вдалеке нарисовалась стоянка: ветхая маленькая изба на берегу, уже вся почерневшая от старости; тут же и загон для скота, представляющий собой пространство, ограждённое импровизированным забором из палок и досок; и коптильня для бараньего мяса, похожая на миниатюрный деревенский сортир. Постройки были хлипкими, и казалось, будто небольшого ветерка достаточно, чтобы порушить их.

      От строений до реки было не больше ста метров. Открытые пустые пространства здесь перемежались с небольшими клочками леса.

      Первым делом братья направили отару к реке на водопой – овцы давно не пили. Младший пастух остался присматривать за животными, а старший ушёл в избу, готовить еду, пока ещё было светло.

      Примерно через час, когда солнце скрылось за горой и всё утонуло в ночи, пастухи завели насытившихся овец в загон, псов оставили на улице, а сами пошли ужинать.

      Ровный огонёк керосиновой лампы, стоящей на тесном столике, освещал лица братьев тусклой желтизной. Спины отбрасывали на бревенчатые стены избы могучие неподвижные тени. Ужин прошёл в сосредоточенном молчании. Только лишь было слышно, как ложки стучат по металлическому дну котелков. Заканчивая трапезу, пастухи откидывались назад и сидели, глядя в свои размытые отражения на оконном стекле. После плотного ужина разморило и клонило в сон. Тишина и темнота убаюкивали. Поэтому, чтобы не уснуть, младший решил заговорить о первом, что взбрело в голову:

      – Я тут подумал. Вот наступит старость – и что? Всю жизнь пас овец. Только и делал, что пас. А потом возьму, да и сыграю в ящик. Как-то нелепо.

      Старший пастух перевёл взгляд с окна на брата:

      – Странные у тебя сегодня темы для разговоров. Ты это к чему?

      – Да просто так. Нелепым показалось. Всё чаще задумываюсь над этим, когда время свободное есть.

      – Работаешь плохо, значит. Надо работать так, чтобы на мысли сил не оставалось.

      – А где работать-то? Овцы пасутся, а ты сидишь рядом в траве, книгу читаешь и не знаешь чем бы себя занять. Какая же тут работа?

      – Вот всё от книг и идёт. Начитался, увидел, как другие люди живут, и захотелось так же пожить. С приключениями. В поле с овцами мало приключений. Разве что волки придут. Но и это только на первых порах приключение.

      – То есть ты предлагаешь думать поменьше и книги бросить читать? А что делаешь ты? Молчишь, ни о чем не думаешь и книги не читаешь? Что же у тебя в голове тогда? Болотная жижа? – слегка завёлся младший пастух, на что старший рассмеялся.

      – Может и болотная жижа! Кто его разберёт… Книги не связаны с реальностью, – сказал он. – Романы, приключения. Это всё фантазии. Если их начитаешься, то, оказавшись снова среди своих овец,