Путь единственной. Диана Хант

в отличие от инкубов, чьи глаза время от времени загораются, глаза Пробуждённых были чёрными, как сама тьма. И у них не было аур. Совсем. Наоборот, обе фигуры в капюшонах, казалось были окружены серыми ореолами, как стены этой комнаты.

      – Послушницы выказывают смирение перед жрецами Темнейшей Матери, – сказал тот, кто вошёл первым.

      – Но ты пока не Послушница, поэтому не будешь наказана за неповиновение, – добавил второй.

      – Но одежда тебе не положена. Барбело, раздень её.

      Мишель вцепилась в края простыни, что сжимала у груди, обеими руками. Девушке, которую Пробуждённые назвали Барбело, пришлось силой разжимать её пальцы.

      – Пусти, – прошипела она. – Хуже будет.

      Глядя в расширившиеся от страха глаза демоницы, Мишель разжала пальцы. Под бесстрастными взглядами Пробуждённых она почувствовала себя униженной.

      – Она проявляла непокорность? – равнодушно спросил один из них другую девушку.

      Та, бросив быстрый взгляд на Мишель, ответила:

      – Она была послушна. Это впервые, когда она попыталась. Она напугана.

      Пробуждённый кивнул. Непонятно, остался удовлетворён ответом, или нет.

      На Мишель он смотрел равнодушно. Это равнодушие пробирало до костей, было хуже, чем жестокость и даже садизм. Садист смотрит на свою жертву и видит её. Пробуждённый смотрел на Мишель, как смотрят на неодушевлённый предмет, или, точнее, на подопытное животное. Ты знаешь, что судьба этой мыши предрешена. Так зачем тратить энергию на то, чтобы помнить о том, что зверёк живой и ему страшно и больно?

      – Какие-то особенности? – Пробуждённый снова посмотрел на Барбело.

      – Пока ничего такого замечено не было, – быстро ответила девушка.

      Как-то слишком поспешно она это произнесла. Заметил её поспешность и Пробуждённый. Он обернулся ко второй девушке и посмотрел на неё вопросительно. Мишель было хорошо видно, как Барбело мелко задрожала.

      – Она не выносит прикосновений женщин, – словно нехотя, произнесла другая демоница.

      Пробуждённый кивнул.

      – Это может дать нужные эмоции.

      Мишель отступила на шаг, почуяв неладное.

      – Нега, Барбело, на ложе её. Фиксировать.

      Он отдал приказ, как собакам. И демоницы послушались, словно только и ждали команды.

      Мишель опомниться не успела, как те схватили её за руки с двух сторон и повалили на кровать. В следующую секунду опомнилась, начала кричать и отбиваться, норовя достать девушек ногами. Но те действовали слаженно, словно не в первый раз и оказались не в меру сильными. Глядя на их хрупкие фигурки нельзя было заподозрить их в такой физической мощи.

      Через несколько секунд Мишель вновь оказалась в том же положении, каким начался этот сумасшедший день. По печальному опыту она знала – пытаться вырваться – бесполезно. И всё же пыталась. Дёргалась, мотала головой, кричала, осыпала и Пробуждённых, и демониц самыми грязными ругательствами, угрожала…

      – Приступайте, – холодная, равнодушная команда.

      Когда