Феникс Его Высочества. Елена Соловьева

борт шлюпки, потянулась к кодовому замку.

      Рядом взвыл Чистюля:

      – Малыш, назад! Немедленно!

      Нащупывая нужные кнопки, снова обернулась. Потасовка между гориллами продолжалась. Воздух вновь наполнился криками и стонами. Наш товарищ вступил в неравную схватку с дикими тварями.

      Я дернулась. Но командир не дал мне совершить роковую ошибку.

      – Залезай! – Подтолкнул меня под зад.

      Перевалилась за борт, судорожно хватанула ртом воздух. Следом забрались остальные. Чистюля в последний раз обернулся на оставленного товарища.

      К шлюпке уже спешили гориллы. Я слышала их вопли совсем близко. Высунулась из-за спины командира и взвыла:

      – Не-е-ет!

      Массивная когтистая лапа полоснула по шее Малыша. Из его распоротого горла хлынула кровь. Гигант упал, и на него навалились рычащие демоны.

      Черная самка, круша налево и направо, смела с «вожака» его убийц. Но было поздно. Горилла ударила себя в грудь и завыла. Как и я.

      Дылда усадил меня в кресло и застегнул ремни. Чистюля опустил люк шлюпки.

      Я опомнилась и иступлено заверещала:

      – Нужно забрать Малыша на борт.

      Сидящий напротив Амон скорбно покачал головой.

      – Его не спасти, сама видела.

      Закрыла лицо ладонями и кивнула. Среди телохранителей не принято хоронить товарищей. У нас не должно быть друзей и привязанностей. Только хозяин.

      Шлюпка задрожала и взмыла в воздух.

      Глава 4

      Как добрались до базы, помню плохо. Перед глазами все еще стояло лицо Малыша, и не верилось, что его больше нет. Напарники и элитчики разделяли общую скорбь. И даже Михей не отпускал шуточек и управлял кораблем так, словно вез хрупкие кристаллы.

      После давней, почти забытой трагедии детства, я впервые столкнулась со смертью близкого человека. Телохранители погибали, и часто, но вот так, на моих глазах… Ни наставления Медведя, ни опыт других пятерок не подготовили нас к этому. Чистюля был прав, игры остались в прошлом. Мое детство закончилось с подачи извергов в черных масках, а юность перечеркнула гориллья лапа.

      Батя, если и расстроился, то виду не подал. И принялся вразумлять поникших нас излюбленным способом.

      – Стоять смирно и носами не хлюпать! – орал он, окидывая нас проницательным и суровым взором. – У меня тут не пансион для благородных барышень. Я не отдавал приказ защищать горилл и рисковать шкурами ради возвышенных целей.

      Утерла глаза рукавом куртки и подобралась. Вскинула голову.

      – Малыш погиб как герой.

      Медведь зарычал. Подскочил ко мне – ухватил за ворот куртки и приподнял над полом.

      – По-идиотски он погиб! Понимаешь?!

      Несмотря на бедственное положение, отважилась возразить:

      – Малыш защищал того, кому доверился.

      Медведь сверкнул глаза и рявкнул:

      – Говорил мне Раф: не бери девчонку, у них вместо мозгов – мыльницы.

      Батя разжал ладонь, и я соскользнула на пол.

      – Сколько