Дракон коварный, одна штука. Анна Гаврилова

– дверь распахнулась и в кабинет стремительно вошёл Виррион. Брат добрался до большого гостевого кресла, рухнул в него и выдохнул:

      – Эти дети меня доконают! Они не драконы, а настоящие демоны! Всё утро, с самого рассвета носятся по замку и визжат!

      Наш отец, его величество Саррас, широко улыбнулся, а Виррион насупился:

      – Не смешно! Ещё немного, и я начну изрыгать пламя без всякой смены ипостасей!

      – Не начнёшь, – отец улыбнулся шире. – Я же не начал.

      – Да просто ты… Да мы вообще не такими были!

      – Не такими? – король весело фыркнул. – Ага!

      Возмущение Вирриона резко усилилось. Брат явно собирался поспорить, чьи дети хуже, но тут заметил меня.

      Миг, судорога по лицу, и выражение стало совсем другим, почти безмятежным. Секунду назад Вир полыхал, а теперь превратился в этакого старца с горы Мудрости, познавшего Вселенскую суть.

      Его голос тоже прозвучал благостно:

      – Рагар, и ты здесь? Какая неожиданность. Забудь, что я сейчас сказал. Речь шла вообще о другом.

      Я тихо рассмеялся, а Виррион продолжил:

      – Дети – это прекрасно. Иногда они, конечно, шалят и могут показаться совершенно невыносимыми, но это лишь иллюзия. В действительности дети – это…

      Договорить Вирриону помешала вновь распахнутая дверь.

      В этот раз в кабинет ворвался Дэррек. Как и Вир, мой второй брат, не глядя, промчался к гостевому креслу, упал в него и воскликнул:

      – Зачем я женился на этой курице?

      Обращался Дэррек к отцу, одному из мудрейших драконов восточного побережья.

      – Я, видите ли, про годовщину нашего знакомства забыл, – продолжил бушевать Дэрр. – Про годовщину первого поцелуя тоже не вспомнил! А я… Я дракон, а не Летописная книга. Говорю ей: дорогая, прости, давай я тебе бриллиантовое колье подарю? А она…

      – Что она? – заинтересовался родитель.

      – Велела засунуть это колье себе в жо…

      Дэррек резко замолчал. Просто наконец соизволил оглядеться, тоже обнаружил меня и весь гнев моментально «испарился».

      – Рагар? – прозвучало удивлённо. – Какая неожиданность. Как твои дела?

      Дэрр притворился, будто ничего про жену не говорил, и я снова рассмеялся – уж слишком забавно выглядело это актёрство.

      Брат, разумеется, понял.

      – Всё не так, как тебе показалось, – сказал он. – Супружество – это прекрасно. Любовь – чувство, которое окрыляет, делает нас лучше, толкает на подвиги…

      Я не выдержал, и смех превратился в хохот. О, да! Разумеется! Только, чур, без меня!

      – Рагар, хватит ржать, – Виррион тоже не выдержал.

      – Заткнись и прекрати нас бесить, – поддержал брата Дэррек.

      – Спокойнее, парни, – махнул рукой отец. – Это вопрос времени. Когда-нибудь и Рагара накроет.

      – Что накроет? – в кабинет очень некстати проскользнула ещё и матушка. Как всегда нарядная, с причёской, окутанная восхитительным ароматом духов.

      Повисла короткая пауза. Виррион перестал метать молнии, Дэрр скрипеть зубами, а я прекратил смеяться, но улыбался по-прежнему широко.

      – Мы всё о том же, – объяснил королеве отец.

      – О… – матушка бросила на меня понимающий взгляд. – Бедный мой мальчик… Потерпи ещё чуть-чуть, я уверена, ты скоро встретишь свою пару.

      Я закатил глаза.

      – Любовь ведь не спрашивает нашего разрешения, – продолжила добивать матушка, чьи слова почему-то всегда действовали на нервы гораздо сильнее, чем выступления отца или братьев. – Она приходит, поселяется в нашем сердце, и…

      Королева скользнула к его величеству Саррасу и обняла за плечи. Папа просиял, поймал хрупкую женскую ладошку и принялся целовать. Родители любили друг друга, я видел это и всегда знал. Впрочем, в семейной жизни братьев, невзирая на «демонов» и «куриц», тоже всё было прекрасно. Но!

      Нет.

      Нет, и ещё раз нет. И даже не обсуждается.

      Когда-нибудь позже, когда мне надоест трезво мыслить, жить в тишине, когда осточертеют собранные таким трудом сокровища и захочется чего-то убийственного, я… так и быть, подумаю о женитьбе. Веков этак через пять.

      – От судьбы всё равно не уйти, – ворвался в мысли голос Дэррека.

      – И не сбежать, – поддакнул Вир.

      – А разве я сбегаю?

      – А разве нет? – фыркнул Дэрр.

      – Не побоюсь напомнить, – подхватил Вир, – но ты безвылазно сидишь в своём логове, на краю мира, в дыре, куда ни одна леди не доберётся. А там, где нет леди, брачными узами не свяжешься, – брат развёл руками. – Так что это, если не побег?

      Я посмотрел снисходительно и парировал:

      – Ерунда. Я не сбегаю и не прячусь, просто не лезу на рожон. Спокойно занимаюсь любимым делом.

      Дэррек недобро сощурился, Вирион наморщил нос, а отец ухмыльнулся. Зато мама осталась абсолютно