Школьная любовь (сборник). Ирина Щеглова

Почему Медведь-Тугодум? – невольно заинтересовалась я.

      – Да она обычно орет по пол-урока глухим низким голосом: «Так, братцы, времени нет, денег нет, всем день добрый, сели-поехали…»

      – Что, прямо так и говорит – «денег нет»? – усомнилась я.

      – Да нет, это мы уже сами добавляем, – снисходительно пояснил Лешка. – Просто она вечно всех подгоняет, а на самом деле только тормозит своей болтовней. Недавно раздавала контурные карты:

      – Вот, братцы, посмотрите на эту работу. Не знаю, что ставить, три или два. Поставила три с пятью минусами.

      Так всегда и говорит – минусами. Потом взяла другие карты:

      – Чья это работа неподписанная? Во всех классах уже спросила, кроме вашего! Разве это карты? Это мазня!

      Бросила на пол и давай топать сапогами – она всегда ходит в платье, похожем на домашний халат, и кожаных сапогах. Так вот, а потом подняла эти карты и на урну положила:

      – Я, говорит, от вас таких результатов вообще не ожидала. Такое впечатление, что у вас не голова, а задний орган!

      Тут Бондаренко громко заржал, но его никто не поддержал. Я Ваське говорю:

      – Надо записать и послать в газету, в отдел маразмов.

      А историчка тем временем продолжала:

      – Я говорю, оно будет или оно не будет, или за оно будет два! А то что такое, половина класса сдает, половина нет…

      Васька знай в своем блокноте строчил:

      – Представляешь, говорит, какую нам премию пришлют из газеты за маразмы! Только надо изменить имя и город, а то Медведь нас убьет…

      В итоге, когда историчка перешла к новой теме, прошло уже пол-урока.

      – Сами знаете, братцы, крестовые походы проходили в двенадцатом веке…

      – Откуда мы знаем? – громко удивился Миха.

      – А ты, Бондарденко, помолчи! – рявкнула она.

      Мы, конечно, заржали, а Мишка не растерялся и поправил:

      – А вы неправильно сказали, у меня фамилия Бондаренко.

      После этого историчка совсем рассвирепела и остаток урока орала сначала на Миху, а потом на весь класс. Так мы больше про крестовые походы в тот день ничего и не узнали. А на перемене девчонки вытащили из урны карты и говорят:

      – Это же Аньки Белимовой! Она сейчас болеет!

      – Ничего себе! – удивилась я. – Что-то она у вас действительно…

      – Ну я же говорю, – с удовольствием подтвердил Леха. – А на следующем уроке Анька закатила скандал. Подошла к историчке, картами размахивает и говорит:

      – Покупайте мне новые!

      Медведь у нее альбом вырвала, расправила и спокойненько так говорит:

      – И так сгодится. Все равно ты никогда больше тройки на картах не нарабатывала.

      – Я мать позову! – закричала Анька.

      – Зови, – невозмутимо ответила историчка. – Только побыстрее, а то времени нет!

      Так они и ругались почти весь урок, и опять мы про крестовые походы ничего не узнали.

      – Да-а, – протянула я. – У вас, я смотрю, еще веселее!

      – Конечно, – с гордостью согласился Леха.

      – Кстати, – вдруг сообразила я. – Какой еще Медведь-Тугодум? А Наталья куда делась?

      –