Сумасшедшая принцесса. Татьяна Устименко

правителя в многовековой череде Повелителей из рода де Грей.

      Время замедлилось, обволакивая Генриха прозрачным коконом, делающим все движения окружающих его существ медленными и размыто-тягучими, подобно каплям воды в клепсидре, а его собственные мысли и жесты – резкими и точными. Одним поворотом руки Генрих смахнул повисшего на нем, пронзительно визжащего от ужаса Гурда и, глядя прямо в застывшие глаза остолбеневшего в шоке мальчишки, приказал, громко и четко выговаривая слова:

      – Беги вниз, в пещеру Совета, поднимай всех бездельничающих там магов и тащи их сюда. Пусть срочно восстановят магическую защиту!

      Но Гург продолжал обморочно пялиться на него все с тем же бессмысленным выражением. Тогда Повелитель коротко злобно размахнулся и беспощадно ударил друга по лицу, до крови рассекая кожу щеки ребром тяжелой перчатки. Гург мотнул головой, слизнул соленые капли, стекающие на губы, и, словно пробудившись от странного забытья, отсалютовал своему барону уважительным кивком. Затем он развернулся и скорой рысью помчался исполнять полученный приказ. После этого Генрих, не мешкая, повернулся к Учителю. Старик монотонно покачивался, бормоча себе под нос какие-то слова, не в силах отвести взгляда от того, что происходило на поляне перед пещерой.

      – Учитель, – в данном случае мальчик все же не решился поступить так, как он обошелся с испуганным Гургом, – при вас ваш магический посох, сделай те же хоть что-нибудь до тех пор, пока на помощь нам не подоспеет весь Совет!

      Старый маг вперил безумный взор в руководившего им ребенка. Но, видимо, так велика была сила, завладевшая в этот миг Генрихом, так ярок неистовый огонь, пылающий в его глазах, что Учитель вздрогнул всем телом, впитывая волны энергии, исходящие от Повелителя, и вскинул руки с посохом, призывая подвластные ему чары. Налетевший порыв ветра взметнул вверх седые пряди длинных волос, из магического посоха вырвался столб ослепительного зеленого пламени, превративший в пепел первые ряды врагов, успевших подлететь почти к самому входу пещеры.

      Стая горгулий ответила криками ярости. Генрих ни на минуту не закрывал глаз, в отличие от Учителя, который понял, что его сил не хватит для того, чтобы остановить неумолимо надвигающуюся вражескую лавину, – и поэтому мальчик видел все последовавшее за первым ударом старого мага. Став свидетелями гибели своих товарок, горгульи не испугались. Или, может быть, незримая власть, управлявшая ограниченным разумом этих тварей, не предусматривала для этих исполнителей своей воли хоть какого-то чувства, даже отдаленно похожего на страх. Слаженность действий горгулий не уступала по эффективности атаке вымуштрованных королевских войск. Два десятка чудовищ, первыми достигших поляны перед входом в пещеру, одновременно выпустили струи огня, накрывшие испуганных сильфов, пытавшихся найти укрытие в ближайшем лесу. Мальчик застонал и сжал кулаки, бессильно наблюдая за тем, как его соплеменники бестолково мечутся в кольце охватившего