Мой папа – супергерой. Юлия Резник

вздрогнул. Коробка с инструментами свалилась с полки и ударила его по ноге.

      – Ёжички-уточки! – выругался Веселый. Не слишком грозно? Так может показаться только тем, у кого нет ребенка, который с восьми месяцев повторяет все, что только услышит.

      Матвей оглянулся. Лилька не только доела, но и нарядилась. Наряжаться она любила едва ли не больше, чем хулиганить. Так в ней сочеталось истинно женское и демоническое начало.

      – Ты накрасила губы.

      – Сегодня суббота.

      – Да, но мы все равно едем в школу.

      – Да брось! Там все равно никого нет.

      С этим Матвей спорить не стал. Через несколько минут они уже мчались к гимназии. Парковка перед входом была свободна. На посту охраны их уже ждали. Тщедушный парнишка лет двадцати. Мат сунул в окошко паспорт, из которого тот скрупулёзно переписал все данные в толстый синий журнал. Лучше бы они так за наркоторговцами бдели.

      Пока они возились, входная дверь распахнулась. С огромными пакетами наперевес в холл ворвалась женщина. На шикарных ножках – джинсы в облипочку. Болотного цвета парка… кроссовки. Волосы взъерошены, на глазах – непроницаемые солнцезащитные очки.

      Охранник встал, как солдат перед генералом:

      – Оксана Владиславовна…

      – Привет, Коля… Матвей Владимирович… – брови над темными стеклами очков собрались в одну линию, как будто женщина была растеряна или чем-то недовольна.

      Оксана Владиславовна? Ну, ни хрена себе…

      – Что-то не так? – спросила она, перекладывая пакет из одной руки в другую.

      – Нет, все в полном порядке. Давайте мне, – вызвался Матвей.

      – Спасибо, он не тяжелый. А в этих коробках что?

      – Инструмент, – пожал плечами Веселый, с неудовольствием отмечая в директрисе эмансипированную на всю голову стерву. Нормальная женщина никогда бы не отказалась от помощи. Ведь так?

      Вместе они поднялись в класс. Пока Матвей прикидывал фронт работы и что вообще нужно купить, Оксана Владиславовна сняла очки, но тут же на их место водрузила другие.

      – Вы будете сами работать? – поинтересовалась, настороженно следя за неторопливо прогуливающейся по классу Лилей.

      – А что? Вы сомневаетесь в моих способностях? – включил обаяние на полную мощь Матвей.

      Директриса обернулась. Мазнула по нему равнодушным взглядом. Вот вроде не было в нем ничего такого. Никакого презрения или надменности. А его обожгло. И взбесило, чего уж. План Матвея был прост – очаровать, завоевать, втереться в доверие. Разомлевшая после оргазма женщина – такая легкая добыча. Он выведал бы у нее все. И… наказал. Если, конечно, будет, за что. Не то, чтобы он в том сомневался.

      – Я ничего не знаю о ваших способностях, поэтому трудно судить, – равнодушно парировала Оксана Владиславовна и, взяв ведро, вышла из класса.

      – Один-ноль, – хищно улыбнулась дочка. Матвей нахмурил брови:

      – Поговори мне еще.

      Директриса вернулась быстро. Достала из шкафчика резиновые перчатки, моющее средство