Не его пара. Майя Эйлер

же врачи давать мне лекарство или проверять самочувствие?

      – Елизавета!

      Я услышала, как хлопнула дверь, и поняла, что за мной пришли.

      – Я здесь, – постаралась говорить как можно громче. – Встать не могу…

      Врач двинулась ко мне и облегченно выдохнула:

      – Вот ты где, а я уже испугалась.

      – Я знала, что вы за мной придёте, – улыбнулась ей. – Так что я не особо переживала.

      – Обход только через час, – нахмурилась врачиха. – Если бы Константин Григорьевич не позвонил и не спросил, где ты, так бы и сидела тут, дожидаясь помощи.

      – Он позвонил? – очень удивилась я. – Но зачем?

      – Хотел проверить, всё ли с тобой в порядке. Вот же оборотни! Какое у них чутье, оказывается! Наверное, он понял, что от тебя надо всякого ожидать, вот и беспокоился.

      Я кивнула, хотя понятия не имела, почему он должен обо мне беспокоиться. Совершенно посторонний мужчина… Вероятно, его волновали судебные иски больше, чем моя жизнь.

      – А кто он? – спросила я.

      Во мне вдруг проснулся интерес.

      – Константин Григорьевич? Ну, как же, – развела она руками. – Вы не знаете? Он очень влиятельный оборотень. Эта больница ему принадлежит. Так что он имеет право интересоваться всем, что здесь происходит, и никто из нас не будет задавать лишних вопросов. Если Константин Григорьевич захотел выяснить, узнать, как вы себя чувствуете, то ему об этом расскажут.

      Я нахмурилась, но врач помогла мне подняться, довела до кровати, уложила.

      – Ты хоть представляешь, как он может рассердиться, если узнает, что ты решила самостоятельно гулять по палате?

      – И что в этом такого? – я категорически не понимала, почему должна отчитываться перед кем-то за то, что делаю.

      – Повезло тебе жить в мире, где не знают Константина Григорьевича, – женщина подхватила со стола два стаканчика и протянула мне тот, что был поменьше. – Пей. Это лекарства, станет полегче.

      Обезболивающее мне бы не помешало, так что я послушно проглотила таблетки и запила прохладной водой. Поймала облегченную улыбку женщины и подумала, что нужно бы поблагодарить. Конечно, это её работа, но все равно, она могла быть со мной грубой. Встречала я уже такое отношение.

      – Спасибо вам за все.

      – Не за что. И в следующий раз позови, когда понадобится помощь, и не геройствуй. Ясно?

      – Да, – она то назвала меня на «ты», словно несмысленыша, то уважительно на «вы», отчего мне казалось, будто все не настоящее, игрушечное…

      Палата чуть поплыла, голоса в телевизоре начали таять, становясь белым шумом. Я моргнула раз, другой, пытаясь сфокусировать взгляд на добром лице, но не смогла.

      – Что?

      – Тебе нужно поспать.

      Я зевнула, опустила голову на подушку, не понимая, почему снотворное подействовало так быстро. А важно ли это? Вряд ли мне бы пытались навредить. А сон… Сон лечит. Тело, душу и нервы.

* * *

      Проснулась резко, будто меня кто-то разбудил. Сперва я не поняла, что