Махровые лапки. Ирина Тузова

так что, не будешь признаваться? – не отставала Жанна.

      – Не в чем, – не сдавалась Элла.

      – Ой, да я и без тебя знаю: тебя тоже заинтересовал этот аспирант – Альберт Нилович, который будет читать нам «Римское право». И что в нем такого, что все бабы сохнут? Маленький росточек, неказистая внешность, но сколько уверенности во взгляде – я б дала ему только за один этот взгляд. Как ты думаешь, он хорош в постели?

      – Думаю – да, раз вся женская половина нашего института только о нем и говорит.

      Элла вовсе не приукрашивала: весь студгородок от студенток до преподавательниц, невзирая на свой возраст, судачили о молодом и подающем надежды аспиранте – Альберте Ниловиче. Альберт Нилович, проходя коридорами института, часто слышал за спиной женские восклики и шепоток, определенно относящиеся к нему. «Вон он пошел, смотри!» – восторженно сообщала одна молоденькая преподавательница другой. «Говорят, он такой наааглый», – обсуждали студентки, интонационно придавая слову «наглый» иную, некую положительную характеристику и мечтательно закатывая глазки. «И она уже с ним успела?! Смотри, какой прыткий», – удивлялись престарелые профессорши.

      Войдя в аудиторию, Альберт Нилович оглядел доставшихся ему студентов и прикинул: кого и как в дальнейшем можно будет использовать. Вон те две размалеванные и выставляющие напоказ свои прелести шатенка и брюнетка подойдут для того, чтобы приблизить их к телу. Желательно обеих одновременно. Потом будут выполнять мелкие поручения. Альберт Нилович послал им по оценивающему взгляду, и каждая, жеманно поерзав, поняла – она ему интересна. Тот очкарик – явно зубрила и за хорошие баллы родину продаст, а значит сорганизуем его стучать и доносить. Кто тут самый смелый – ага, вон тот разодетый и важно развалившийся пижон; будешь дань с народа собирать перед сессией. В институте круговой порукой обосновалась давняя традиция – «не можешь выучить, плати за свое юродство», и Альберт Нилович был твердо намерен соблюдать это.

      – Ну здравствуйте, – поприветствовал Альберт Нилович собравшихся в аудитории с широкой улыбкой. Распределенные только что роли придали ему авторитетности в своих собственных глазах, а спустя несколько мгновений и в глазах студентов. Это всегда действовало волшебно: главное самому искренне поверить, что ты король, как другие тут же вторили тебе и признавали тебя королем. Не нужно было даже сообщать о своем королевском статусе – невербалика, мать ее.

      – Ой, а что это за цуцик к нам зашел? Дядя, ты видимо ошибся, ступай отседова, к нам препод сейчас должен прийти «Римское право» читать, а ты на препода никак не тянешь, – с заднего ряда лохматый парнишка нарочито противным голосом явно намеревался поглумиться над молодым аспирантом.

      Этот щенок внезапно разозлил Альберта Ниловича. Сам того не подозревая, лохмач опрокинул его во времена неуверенности и закомплексованности, во времена, когда Альберт Нилович был еще просто Аликом.

      – Ты что, не узнал что ли, это же и есть наш преподаватель по «Римскому