Черноморский Клондайк. Михаил Серегин

с расставленными руками и чем-то напоминал борца сумо.

      Обогнуть его, не рискуя попасть в расставленные руки, было нереально.

      И Иннокентий кинулся прямо на него. Малыш обрадовался, когда увидел, что дичь сама идет, и уже начал сжимать свои мощные объятья, когда коленка Иннокентия врезалась ему в промежность.

      Иннокентий услышал или, вернее, почувствовал какой-то неприятный чавкающий звук, и Малыш, закатив к небу глаза, стал заваливаться на спину.

      – У-у-уй, ма-ама, – услышал Иннокентий почти у самого уха, когда свалился вместе с ним на землю.

      Его лицо оказалось прямо на влажной щеке Малыша. В нос ударил терпкий запах пота и кожи. Иннокентий брезгливо поморщился, оттолкнулся от грузного тела и перекатился в сторону. Как раз вовремя. Сальмон был уже рядом и с разбегу плюхнулся на него всей массой. К счастью, Иннокентий успел поменять местоположение. Вследствие этого Сальмон попал на своего приятеля. Малыш еще раз охнул под его тяжестью, сжимая ладони рук толстыми ляжками.

      – Не уйдешь, паскуда! – Сальмон выбросил руку в сторону и успел ухватить Иннокентия за многострадальную майку возле пояса.

      Иннокентий, извиваясь как уж, попытался высвободиться, но все его усилия оказались тщетными. Сальмон держал его так, словно от этого зависела его жизнь. Развернувшись, Иннокентий несколько раз ударил его по запястью. Тот руку не разжимал. Он подтягивал к себе Иннокентия, шаря по земле второй рукой. Еще одно мгновение – и тогда ему уже не вырваться. Что будет дальше, можно было даже не гадать.

      Братки разделают его под орех, если вообще оставят в живых. Конечно, здесь они с ним разбираться не станут. Отвезут куда-нибудь в горы или, скорее всего, на море. Там уж оттянутся на полную катушку…

      Продавцы и покупатели, позабыв о торговле, наблюдали за дракой издалека, не рискуя приближаться к дерущимся. Как назло, не было ни одного хоть самого завалящего стража порядка, который мог бы прийти Иннокентию на помощь. Когда они нужны, их днем с огнем не сыщешь. Приходилось выкручиваться самому. Сальмон умудрился встать на карачки и силился схватить Иннокентия свободной рукой. В последний момент, когда Сальмон почти поймал его, Иннокентию удалось вывернуться так, что его ноги оказались у самой груди его противника. Тут уж он постарался: выпрямил ноги с такой силой, что они чуть не по колено вошли в грудь Сальмона.

      Лоскут майки остался в руке братка, а он сам, перекатившись назад через голову, врезался в Малыша.

      Взревев, как стадо бабуинов, напуганных слонами, Малыш с несвойственной для такого громилы прытью вскочил на ноги и, озверело вращая глазами, уставился на Иннокентия. Потом мотнул головой, словно отгоняя назойливых мух, и двинулся вперед.

      – Конец тебе, конкретно, – прошипел он.

      Не став дожидаться обещанного конца, Иннокентий ринулся к забору.

      Он уже был почти на самом верху, когда почувствовал на лодыжке железную хватку монстра. Тот тяжело, со свистом сопел, будто у него воспалились гайморовы пазухи, и тянул ногу на себя. Вцепившись