Танец на точке. Михаил Серегин

тот приподнял голову, тупо посмотрел на стоящего над ним Полыхаева, пробормотал:

      – Да ну тебя на хер, дай поспать! – и снова без чувств повалился на землю. Полыхаев с печальной усмешкой покачал головой.

      – А зачем вы ему доверяете свою машину водить? – спросила невинно Юлька.

      – Зачем, – повторил Полыхаев. – Затем, что это мой племянничек, вот зачем! Моей родной сестры сыночек! Какая она сама была дура бесшабашная, такой у нее и сын получился.

      Полыхаев оглядел зияющее пустотой заднее окно джипа, потом прислоненное к колесу новое стекло.

      – Так, а старое где потеряли? – спросил он.

      – На улице Радищева, – ответила Юлька.

      – Как это получилось?

      – Сдуру в троллейбус долбанулись, – сказала Юлька. – Вот стекло выпало и разбилось. Там, впереди, еще и буфер помят.

      Полыхаев послушно пошел вперед, осмотрел попорченный буфер.

      – Ты с ними, что ли, была?

      – Конечно!

      – Они что, уже с вечера пьяные были? – В голосе Полыхаева почувствовалась досада. – Что это на них нашло – троллейбусы таранить?..

      – Говорю же, они от ментов удирали!

      – Удирали? Зачем? – Полыхаев подошел ближе, посмотрел на Юльку пристально.

      – Затем, что они девушку убили! А затем расстреляли патрульную милицейскую машину, что их преследовала...

      – Постой-постой! Какую девушку? Зачем?

      – Ну, я так поняла, бабу вашего Петровича!

      – Марину Дягилеву? Да ты что! – Полыхаев так и сел. – Эх, бляха-муха!

      Он покрутил головой, печально усмехаясь, посматривая на мирно спящего племянника Сашку.

      – Да, учудил-таки наш Петрович! – сказал наконец он. – Мы с братвой все спорили, грохнет он ее или не грохнет. Я теперь двести баксов должен, между прочим.

      – Думали, не станет убивать ее? – спросила Юлька.

      – Ну да! – Полыхаев снова покачал головой. – Он ведь размазня в сущности, наш Петрович. И над этой бабой трясся, как над персидской княжной. Все, что она ни попросит, все ей делал. А она на него плевать хотела.

      – Он ей еще акции «Флорета» подарил! – сказала Юлька.

      – Точно, подарил, – согласился Полыхаев. – И она кучу денег за эти акции получила. А кстати сказать, ты откуда про это знаешь? – вдруг встрепенулся он.

      – Да Леха-киллер мне все разболтал!

      – А, Леха, – Полыхаев кивнул. – Дружка его сынок. Дружка менты грохнули, вот сынка его Петрович взял себе на воспитание.

      – Стрелять научил?

      – Да нет. – Полыхаев ухмыльнулся. – Стрелять Леха в армии научился.

      – Петрович, наверное, сам стрелять-то не умеет.

      – Вот это уже ближе к истине. – Полыхаев кивнул. – Петрович у нас, говорю же, пентюх. Сколько раз говорил ему: не ввязывайся в аферы, сожрут тебя! Там вон какие акулы миллионами ворочают. Так нет, все куда-то лезет. И точно, связался он с «Флоретом», ухнул туда все деньги, а афера-то прогорела, от налоговой полиции едва отвертелся. В мошенничестве его обвинили. А он еще акции это