Вопреки. Даша Громова

к которой были приставлены мини-кухня и кофемашина, висели несколько футболок с логотипом кафе и меню, состоявшее из двенадцати кофейных напитков, какао, чая, лимонада и пунша, а рядом был список блюд, включавший в себя овсянку с фруктами, смузи и выпечку. Над меню висела гирлянда, переливавшаяся из красного в оранжевый, затем в желтый, затем в зеленый и голубые цвета, – этот неспешный перелив теплых тонов уютно вписывался в спокойную атмосферу кафе и расслаблял взгляд. Под меню висела гирлянда из фото посетителей, пришедших с питомцами. Жаль, что я не взял с собой Барни, а Даша своего ёжика – таких посетителей у них явно ещё не было!

      Я перевел взгляд дальше и остановился на Даше, которая что-то заказывала за нас двоих, с улыбкой общаясь с персоналом. Я абсолютно не вслушивался в их разговор, зато абсолютно внимательно изучал ее, словно видел в первый раз. На ней была черная косуха, слегка отдающая серебряным блеском, под ней – кремовое платье в мелкий горошек с драпировкой. Она была в слегка блестящих черных колготках и черных ботинках на массивной подошве, а в руках держала сумку в виде седла от Кассани, которую я ей не так давно подарил. Ее русые волосы рассыпались золотом по плечам под теплым освещением кафе, щеки слегка горели, а глаза цвета зеленой весны заблестели, когда она повернулась в мою сторону. Мне казалось, что я не заслуживал и не заслуживаю ее, отчего чувствовал себя просто ужасно, держа в голове мысль о том, что ей нужно все рассказать. Сегодня она такая воздушная и веселая, что расстраивать ее было последним, чего бы мне хотелось в этот день.

      – Ты чего такой унылый? – Спросила Даша, взяв меня под руку, когда я рассматривал уже в сотый раз бедную упаковку с йогуртом.

      – Просто задумался.

      – О чём? – Спросила она, пока мы поднимались в зал. Ох, сейчас я себя чувствовал папой за кухонным столом, у которого времени, чтобы соврать, оставалось все меньше и меньше.

      – Да так, обо всем понемножку.

      Морская тематика здесь встречалась с горной, а потому помимо настоящей доски для серфинга, которая стояла как предмет интерьера у стены напротив, возле холодильника стоял снеговик, обмотанный шарфом и с лыжами в «руках». Возле доски было мандариновое дерево, на котором висели настоящие созревшие плоды. Почему настоящие? Потому что ненавязчивый запах мандарина витал в воздухе, если это, конечно, не был освежитель воздуха. Мы сидели на обитой бирюзовым бархатом козетке, за которой располагалась неоновая вывеска.

      Напротив нас был пристенный длинный стеклянный стол, на котором стояли золотые маскарадные маски, фигурки лосей и несколько станций для зарядки устройств. Справа от него, вокруг небольшого круглого молочного столика, стояло несколько бежевых бержеров.

      Нам принесли кофе, овсянку с бананом и карамельным сиропом, печенье и профитроли с миндалем.

      – Я подумала, что ты не будешь овсянку…

      – Ты определенно права, – проговорил я, откусывая печенье.

      – Тут столько гирлянд