Тот, кто меня купил. Ева Ночь

7

      Тая

      Какой-то он деревянный. Как Буратино. Или железный. Как робот Федя. А лучше – Железный Дровосек. По фигуре подходит. Роботы они толстые и неповоротливые. А этот – стройный, даже слегка чересчур.

      Мне не нравится ни его взгляд – слишком властный и жёсткий, как неправильно приготовленное мясо, ни приказной тон. Но я должна вытерпеть. Если это поможет выкарабкаться из кабалы, я и потерплю.

      Не понимаю, зачем ему всё это нужно. Но, видимо, все эти тайны мадридского двора не для среднего женского ума, как он считает. Есть только два мнения: моё и неправильное – это про него. Он не сомневается ни в том, что говорит, ни в том, что делает или сделает в ближайшее время. Хотя не удивлюсь, если у него всё в блокнотике расписано на три года вперёд. Каждый вздох. Но жениться?! На мне? Здесь явно что-то не так. Какой-то подвох или жесточайшее разводилово всех времён и народов – лохотрон.

      – Собирайся, – продолжает раздавать команды, – тщательно и навсегда.

      «Навсегда» звучит слишком пафосно: никто не знает, что будет завтра. Но если он думает, что я буду артачиться – ошибается. Тот, кто хоть немного знаком с моей тёткой, знает её крутой и противный характер. А я с ней семь лет прожила. Каждый день как по минному полю или по канату без страховки.

      Прыжок в никуда меня пугает, конечно. Я не знаю, что будет дальше. Но для этого у меня есть план – успела продумать, пока ждала этой знаменательной во всех отношениях встречи.

      – Вы же понимаете, что рабство отменено? – уточняю я спокойным, как штилевое море, голосом. Терять мне нечего. Поэтому называю вещи своими именами. – Надеюсь, никаких извращений и садизма? Расчленённых трупов и издевательств?

      Сева подозрительно покашливает, а затем прячет лицо в ладонях. Плечи его ходуном ходят. Смеётся. Ну и ладно. Жених, к слову, куда нервами покрепче. Смотрит на меня как на чебурашку, у которого вторая пара ушей отросла.

      – Я похож на извращенца? – спрашивает всё с тем же выражением лица. Уши, видимо, ищет.

      – Мне всё равно, на кого вы похожи. Я вас не знаю. Но, надеюсь, до всего выше перечисленного не дойдёт.

      – Прекрати мне «выкать». Ты либо много бульварной литературы читаешь, либо сама книжонки пописываешь. Слишком буйная фантазия. Собирайся.

      – Если что, я подстраховалась, – ставлю точку в разговоре, поднимаюсь с достоинством и удаляюсь. В спину мне не смеются и не бросают обидных уничижительных слов. Хоть это радует.

      – Ну, что там?! – не находит места себе Синица – ходит, как цирковая лошадь, высоко поднимая колени. И каблуками по полу – цок-цок. Ей только плюмажа не хватает да красивой попоны.

      Оля бросает на меня сочувствующий взгляд и продолжает мыть посуду.

      – Готовься к свадьбе, Лин. Будешь свидетельницей. Не знаю почему и зачем ему приспичило на мне жениться, но, судя по всему, там всё серьёзно. Отправил меня вещи собирать. Сказал, что я больше здесь не работаю.

      Девчонки ахают. Олька даже тарелку роняет и застывает с мокрыми руками. Синица – та вообще рот открыла