Ахтимаг. Михаил Бабкин

внимания на то небо и созвездия, но очевидная разница была заметна даже ему; из-за дальних крыш выглядывала половинка рожка убывающего месяца, вроде бы обычного, но какого-то чересчур яркого.

      – Да где же я оказался-то? – в изумлении воскликнул Ройд, но ответа, разумеется, не получил; спрятав волшебный кастет в пояс-кошелёк, он решил выбираться из своего укрытия – стоя на одном месте вряд ли узнаешь чего нового… ещё и помоями из окна плесканут, с них, пьяных, станется! Словно подслушав его мысли, из окна, под которым притаился сыщик, внезапно раздался женский крик: «Да сколько ж ты можешь пить, скотина! Вот тебе!» и на голову Ройда хлынул короткий ливень, знакомо пахнущий крепким вином; вслед за тем неподалёку рухнул, брызнув осколками, пустой трёхлитровый баллон. Ройд метнулся в сторону, выругался, отряхнул шляпу и, любопытства ради лизнув мокрый палец, со знанием дела произнёс:

      – Херес, причём неплохой! Эх, такой продукт перевели, – владелец квартиры, похоже, был с ним полностью согласен: из окна послышался негодующий рёв, звук упавшей табуретки и удаляющиеся разноголосые крики.

      – Потому и не женюсь, – благоухая вином, назидательно сказал Ройд невесть кому; нахлобучил на голову мокрую шляпу и, вновь продравшись через кусты, вышел к маскарадному народу.

      К сожалению, расспросить кого-либо о том, где он находится и что за праздник здесь случился, сыщику не удалось – выйдя из зарослей, он наткнулся на полицейский патруль, который его немедленно взял за «оскорбление нравственности непотребно пьянственным видом». Хотя как и кого можно было нравственно оскорбить в этом праздничном, поголовно нетрезвом бедламе, Ройд не знал. Полицейские тоже не знали, но у них заканчивалось дежурство, очень хотелось выпить, а денег на гулянку не было. Ройду предложили тихо-мирно заплатить штраф на месте и чесать на все четыре стороны, на что он не согласился и стал возражать… В общем, обозлившиеся полицейские приволокли Ройда в участок, по пути всё одно почистив ему карманы и малость намяв бока: обозвав напоследок Ройда идиотом, полицейские, гогоча, ушли развлекаться. А поступившим в отделение нарушителем порядка занялся старший наряда, сержант-гоблин, крайне огорчённый тем, что патрульные не поделились с ним отобранным. От того большого огорчения утомлённый водкой сержант позабыл обыскать задержанного и, даже не потребовав у Ройда какого-либо удостоверения личности, немедля потащил безденежного нарушителя в «обезьянник». Это было удачно, это Ройда порадовало: нательный пояс-кошелёк с паспортом, золотыми монетами и волшебным артефактом остался в целости-сохранности. А что до серебряной мелочи, исчезнувшей из карманов, так на то наплевать и забыть.

      Объяснять сержанту, что он, Ройд Барди, по профессии частный детектив, Ройд не стал, ни к чему оно! Частных детективов полицейские не жаловали, справедливо видя в них конкурентов: отпустить всё равно не отпустили бы, а вот по морде и почкам надавали б однозначно… Потому Ройд, повозмущавшись и посопротивлявшись