Контрольная молитва. Михаил Серегин

хуже – попом! Он побледнел, затем кровь бросилась ему в лицо, отчего кожа приобрела странный синеватый оттенок.

      – Гни-ида! – прошипел он. – Сука позорная!

      – Перестань, – умиротворяюще начал отец Василий. – Не кипятись.

      – Сука! – заплакал Мамай и начал размеренно биться лбом о металлическую стойку джипа. – Козлина! Подставил меня, гад ползучий!

      – Я тебя не подставлял! – попытался вразумить его отец Василий, но парень его не слушал.

      – Быстро в машину! – зарычал он и схватил монтировку.

      – Полегче на поворотах! – честно предупредил его отец Василий.

      – В машину, я сказал! – Мамай кинулся с монтировкой наперевес, но сразу попался на самую банальную «мельницу» и через доли секунды шмякнулся лопатками об асфальт. Отец Василий осторожно пережал горло неудавшегося бандита коленом и мягко отобрал монтировку.

      – Куда тебя понесло, сынок? – ласково спросил он. – Я из таких, как ты, пельмени делал.

      Мамай с изумлением взирал на него снизу, он ни хрена не мог понять!

      «Черт! – ругнулся отец Василий и тут же испуганно перекрестил рот. – Господи! Чего это со мной?! Спаси и сохрани! Спаси и сохрани! Спаси и сохрани!» Давно уже прежний, дерзкий и неукротимый Мишаня Шатунов не был так близко к нему, нормальному православному священнослужителю. Это его расстроило.

      – Поднимайся, – мрачно распорядился он. – Сядешь на пассажирское сиденье и будешь молчать в тряпочку. Ты все понял? Не слышу!

      Мамай дернул кадыком и испуганно моргнул.

      Отец Василий обогнул машину, швырнул монтировку рядом с сиденьем и, дождавшись, когда перетрусивший Мамай рухнет на свое место, сел за руль. Мягко приняло его грамотно устроенное кресло, плавно завелся мотор, а необычно высокое расположение относительно дороги давало совершенно изумительный обзор! Давно он не ездил на таких машинах!

      Отец Василий орлиным взором окинул бескрайние кукурузные поля и вдруг замер – далеко, среди буйной зеленой массы стлалось легкое, еле приметное облачко пыли... А буквально через минуту он понял, что это пылит тот самый «Опель»!

      – Сел? – повернулся он к Мамаю.

      Тот обреченно кивнул.

      – Пристегнись.

      Мамай покорно щелкнул замком ремня. Отец Василий нажал на газ и рванул с места.

      Машина шла хорошо, ходко, но вскоре священник заметил, что их нагоняют. Он попытался оторваться, но понял, что проигрывает. На джипах он давно уже не ездил и просто не мог выдержать нужную скорость. Чуть «прижмешь», и эта махина начинает вести себя совсем не так, как его маленький, верткий «жигуль». Время от времени отец Василий посматривал на своего попутчика. Тот напряженно думал. Он все глубже осознавал, насколько влип.

      – Не кисни, – кинул он Мамаю.

      – Тебя все равно поймают, – мрачно пообещал ему парень.

      – Что предлагаешь? Остановиться?

      – Нет.

      Мамай прекрасно понимал, что обречен, и его секундная слабость ни за что не будет прощена подельниками. Но то, что отец Василий оказался не работающим под