Контрольная молитва. Михаил Серегин

махнул рукой старший, присел на ящик и опустил глаза вниз.

      Лицо Пекаря уже покрылось каплями пота. Он даже высунул от напряжения язык, но по всему было видно, что не умеет он с деликатными орудиями обращаться, ему бы кулаками помахать. Из его рта воняло чем-то пронзительно-кислым! Отец Василий отодвигался, сколько позволяло положение тела, а потом не выдержал и коротко и резко двинул бугая лбом в нос. Пекарь взвизгнул, взмахнул руками и повалился на спину, прямо к ногам своего шефа.

      – Гнида! – по-детски изумленно и обиженно возмутился он. – Ты мне нос сломал!

      – В следующий раз будешь зубы чистить, – через силу усмехнулся отец Василий – боль в ребрах была невероятная.

      Старший досадливо пнул бугая ногой, поднялся и подошел к священнику.

      – Вот что, святой отец... – начал он.

      – Зови меня отец Василий, – поправил его священник.

      – Чем дольше я на тебя смотрю, тем лучше вижу, – не обращая внимания на поправку, продолжил старший. – Ты – не простой поп. Вы и так все стукачи, но ты – стукач особый!

      – Я истину говорю, а ты не веришь, – покачал головой священник.

      – Проверять мне тебя некогда, – словно и не услышал его старший. – Или ты прямо сейчас рассказываешь мне все про Корявого, или ты прямо сейчас умрешь. Выбирай.

      Отец Василий снова оглядел всех, кто сидел и стоял вдоль стен подстанции, одного за другим, но ни сочувствия, ни сожаления не увидел. Правда, с их лиц уже сползла маска злорадного любопытства, но и только. Его судьба их ни в малейшей мере не интересовала.

      – Грех на тебе, – покачал головой отец Василий. – Великий грех. В аду ведь гореть будешь!

      – Не пугай, – устало сказал старший. – Лучше о себе подумай.

      Отец Василий склонил голову на грудь. По груди и животу так и текла тонкими полосками застывающая по краям «ручейков» кровь.

      – Ну что, решил? – поинтересовался старший.

      – Я приму от Господа моего все, что ни положит, – тихо сказал священник. – Решит, что кончился мой земной срок, значит, так тому и быть.

      – Дурак, – усмехнулся старший. – Не Бог тебя убивать будет, а я. Ты что, не понял?

      – Это ты не понял, – тихо возразил священник. – Ты и волоса на моей голове сделать седым не сможешь – нет у тебя такой власти.

      – Пекарь! – зло дернул головой старший. – Кончай его.

      Бугай подошел, утирая кровь с верхней губы кулаком.

      – Прямо здесь?

      – А то где?

      – Ла-адно, – протянул бугай и вытащил из-за пазухи пистолет.

      – Или нет! – остановил его старший и повернулся спиной к отцу Василию. – Мамай! – ткнул он пальцем в одного из стоявших у стены.

      – Я?! – испуганно отреагировал тот.

      Отец Василий вгляделся в своего будущего палача. Это был тот самый парень, что отводил от него глаза. И он определенно боялся. «Слабое звено»... Это было хорошо.

      Давно, еще в миру, он встречал похожую ситуацию. Трое хотели взять сберкассу, но не уложились по времени, и ОМОН обложил их со всех сторон.

      Ситуация была патовая. С одной стороны, сберкасса находилась на первом этаже