Проблема наблюдателя. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 19. Павел Амнуэль

заявления о толчках в спину, ударах по ногам или падениях на ровном месте.

      – Послушай, – сказал Сильверберг, помолчав. – Статистика часто преподносит странные результаты, это раз. Второе: после этого – не значит вследствие этого. Да?

      – Ну, – буркнул Розенфельд.

      – Что «ну»? – окончательно вышел из себя детектив. – Сколько раз ты сам спотыкался на ровном месте? Или у тебя никогда не бывало ощущения, будто кто-то толкнул тебя в спину, в бок, в грудь, дал подножку, да что угодно! Недели две назад мне вдруг показалось, что земля встала дыбом, и я сейчас влеплюсь головой в каменный забор на Денвер-стрит. Удержался, конечно, через секунду все прошло. Наверно, я действительно споткнулся. И что? И что, я тебя спрашиваю?!

      – Очень ценное показание, – сказал Розенфельд. – В дневную сводку оно, конечно, не попало.

      – По-твоему, я идиот? – буркнул Сильверберг.

      – Нет, – согласился Розенфельд. – Кстати, в квартале от Денвер-стрит проходит западная ветка коллайдера.

      Сильверберг уже взял себя в руки и сказал спокойно:

      – При чем здесь коллайдер? В тот день – я точно помню – с утра резко упала температура, днем прошел ливень. Перемена давления – хорошая причина для людей, чувствительных к…

      – Впервые слышу, что ты так тонко ощущаешь перемену давления, – перебил Розенфельд. – Хорошо, связь ты не уловил, хотя и мог, все данные у тебя есть. Правда… – он помедлил, – я пытался получить аналогичную статистику происшествий для Франции и Швейцарии, где находится Большой Адронный Коллайдер, но полицейский компьютер не дал мне допуска. Ты не мог бы…

      – Нет! – рявкнул Сильверберг.

      – Я так и думал, – смиренно сказал Розенфельд. – Боишься, что тебя сочтут полицейским фриком.

      Детектив сделал вид, что его очень заинтересовала драка голубей за окном на автостоянке.

      – И ты прав, – продолжал Розенфельд.

      Сильверберг перевел взгляд на приятеля.

      – В чем прав? – осведомился он ледяным тоном. – В том, что не хочу выглядеть дураком?

      – Нет. Я имею в виду мотив, – вздохнул Розенфельд. – У Кольбера был мотив убить Пранделли. И фриком с безумными идеями был Кольбер, а не Пранделли. Почему погиб Кольбер? Должно было быть наоборот.

      – Извини, – сказал Сильверберг, поднимаясь, – у меня много работы. Ты заставил меня заказать тебе бессмысленную экспертизу. Я дал тебе двое суток…

      – Все уже готово, – буркнул Розенфельд. – Я только не могу понять, почему Кольбер?

      – Бен! – крикнул Сильверберг. – Счет, пожалуйста!

      * * *

      – Ого! – воскликнул Розенфельд. – Мэгги, вы своим привычкам не изменяете, и это радует!

      Мэгги вошла с подносом, на котором лежали круассаны, булочки, заварные пирожные, печенье, вафли и шоколадные конфеты в хрустальной конфетнице. Сильверберг принес поднос с тремя чашками дымившегося кофе. Расставив на столе блюдца, вазочки и конфетницу, Мэгги села рядом с мужем