К вящей славе божией!. Владимир Александрович Андриенко

пришел ничего просить для себя. Но я должен передать кардиналу послание от Себастиани. Кардинал захочет меня выслушать.

      Де Ромен отправился докладывать кардиналу о госте. Слишком уж уверенным был его тон для просителя.

      ***

      Ринальдини постарел. Теперь это был уже не подтянутый аскет-монах, но дряхлый старик. Он с трудом передвигался, и его мучили многие болезни. Но на его худом, обтянутом желтой кожей лице, светились прежние любопытные глаза.

      Он читал богословский трактат и с неудовольствием выслушал своего секретаря. Кардинал не любил, когда его размышления прерывали. Но, услышав имя Себастиани, он сразу отбросил книгу от себя на столик.

      – Как ты сказал, Франсуа? От кого прибыл этот человек?

      – Он сказал, что он соратник дона Франсиско Себастиани, монсеньор! Я хотел гнать его прочь, но…

      – От дона Франсиско? – кардинал перебил секретаря. – Матерь божья! Неужели кто-то выжил из той экспедиции, так давно пропавшей? Но вице-король Перу прислал письмо, в котором утверждал, что экспедиция Себастиани погибла.

      – Прикажете позвать?

      – Сюда этого человека! Немедленно! – вскричал кардинал.

      Секретарь бросился выполнять приказ. Он низко поклонился дворянину и передал, что кардинал ждет его.

      Через минуту незнакомец приветствовал кардинала Ордена. Ринальдини не узнал его.

      – С кем имею честь говорить? – спросил он по-испански.

      – Ваша милость не узнала меня?

      – Нет, – кардинал, сколько ни всматривался в лицо пришедшего, не мог его узнать. – Но вы не капитан Себастиани.

      – Нет, монсеньор. Я тот, кого вы послали с доном Франсиско искать страну Золотого короля в 1661 году от Рождества господа нашего Иисуса Христа!

      – Но ваше имя, сеньор?

      – Фёдор Мятелев, монсеньор. Хотя меня давно так никто не зовет. Я много лет был доном Федерико де Монтехо и уже привык к этому имени, монсеньор.

      – Фёдор? – старик поднялся с кресла и подошел к Мятелеву. – Фёдор! Неужели тот самый сын боярский1?

      – Тот самый, падре!

      Кардинал обнял боярского сына и прижал к себе.

      – Не узнал тебя. Да и как узнать? Ты стал совсем иным. Кто может узнать в испанском доне русского парня? Как годы меняют людей.

      – Я долгое время жил под солнцем Юга. И лишения изменили мое лицо. Я уже не так молод.

      – Не наговаривай на себя. Ты выглядишь молодцом. И что с того, что ты стал зрелым мужем? Когда я сказал о годах, то не хотел сказать, что ты постарел. Ты изменился. Но помоги мне. Я совсем разволновался.

      Фёдор помог старику снова сесть в кресло. Кардинал усадил его на стул рядом с собой.

      – Как много лет мы не виделись! Я уже и не надеялся увидеть тебя в этой жизни. И вот ты вернулся. Это чудо! Это еще одно доказательство существования бога. Ты мне послан в тот момент, когда ты мне нужен!

      – Я привез вам, монсеньор, то, что вы просили меня принести. В моей сумке лежит золотая книга древнего народа чибча-муисков.

      Кардинал принял сумку, но не торопился её

1

*Боярские дети – в 17-ом веке разновидность мелкого служилого дворянства на Руси.