Ток-шоу «Семья». Женя Черняк

нотариусу.

      – Трудно вам придётся, – подмигнул ему старик. – Я имею ввиду передачу.

      Вадим злорадно сверкнул глазами и обернулся в сторону сестёр.

      – Что ж поделать? Семью не выбирают. Как-нибудь прорвёмся, – совсем тихо произнес он, стараясь, чтобы его слова услышал лишь старик.

      3 глава.

      Семья Вадима

      Первым в квартиру вошёл оператор с включённой камерой. Вслед за ним последовала женщина редактор, держа в руке миниатюрный микрофон. В ноздри ударил тухлый запах застоявшегося воздуха. На минуту обоим стало не по себе, но умудрённые опытом, оба понимали, что скоро привыкнут и уже ничего не будут чувствовать.

      Встречала их хозяйка, жена Вадима, – толстая низкорослая женщина с пышной копной крашенных волос на голове, которые уже успели изрядно отрасти, обнажив седину. На груди у неё была выцветшая блузка времён черкизовского рынка. Она улыбалась во все свои оставшиеся зубы, как будто демонстрируя золотые коронки. Редактор прошла вглубь квартиры, а оператор задержался в пороге, как следует запечатлив женщину со всех сторон. Та смущённо кружилась по прихожей, не зная куда себя деть, – то ли последовать за редактором, то ли продолжать позировать на камеру.

      – Это у вас гостиная, я полагаю? – донеслось из комнаты, в которой скрылась гостья с микрофоном.

      Услышав её, хозяйка поспешила на голос.

      – Да, зал. У нас тут всего одна комната, она и гостиная, и спальня. Живём скромно, сами видите, – как бы извиняясь добавила она. – Но что поделать. В тесноте да не в обиде. Ютимся как никак.

      – А детей у вас нет? – спросила редактор, прохаживаясь по стоптанному ковру.

      Она поймала себя на мысли, что если бы женщина попросила у неё снять обувь, то ни за что на свете не стала бы это делать, настолько ужасным выглядел пол.

      – Нет. Так за столько лет и не решились, – торопливо ответила толстуха.

      Оператор намётанным глазом видел всё, что требовалось заснять. Он проводил линзой объектива по потрёпанному дивану, снимая старые оборванные обои, свисавшие под самым потолком, пожелтевшую от времени люстру, исцарапанный шкаф. От всего этого хозяйке квартиры становилось не по себе. Ей внезапно стало стыдно перед гостями за своё убранство, отчего молча стояла посреди комнаты с налившемся краской лицом, ожидая порицания. Но для опытных журналистов такая квартира была не в диковинку. За годы работы в ток-шоу они побывали в десятках подобных мест.

      – А можете открыть шкаф?

      – Зачем?

      Женщина аж похолодела от страха, что кто-то увидит тот беспорядок, который творился внутри обветшавшего короба.

      – Нам нужно заснять в каких условиях вы проживаете. Это обычное дело. Не волнуйтесь.

      – Так снимайте. Я ж вам не мешаю. Только в шкаф лазить не дам.

      Она почувствовала лёгкую тряску в ногах. Редактор заметила её замешательство и поспешила успокоить испуганную женщину.

      – Вы не понимаете. Тут фишка в том, что надо показать в каких тяжёлых условиях живёт ваша семья перед тем как зрители увидят какое наследство