Марианская впадина. Ясмин Шрайбер

на месте преступления. Вся эта ситуация напомнила мне один из твоих любимых анекдотов, который начинался словами «встречаются два охотника в лесу». И мне стало смешно, как бы абсурдно это сейчас ни звучало.

      – Теперь вы смеетесь. Может, вы все-таки сумасшедшая? Вы что, сатанистка или вроде того и исполняете здесь какие-то ритуалы? – поинтересовался старик, рассматривая меня, слегка прищурившись.

      – Я уже сказала, что я к брату пришла. Он здесь похоронен, – сказала я, показывая на могилу позади меня.

      Мужчина не сводил с меня глаз.

      – А что вы здесь делаете, вы мне все еще не сказали, – повторила я свою попытку. Мне тоже стало любопытно узнать, что мог раскапывать пожилой мужчина, лет так восьмидесяти, ночью на кладбище? Себя закапывать он точно не собирался, для этого он выглядел несколько здоровее, чем требовалось.

      – Я за подругой пришел.

      Та-ак, ну это было уже слишком. Я пыталась сдержать смех, но у меня не очень получилось. В итоге все закончилось звуком, похожим на то, как из проколотой автошины выходит, шипя и булькая, воздух.

      – Вам это кажется забавным? – обиделся он.

      – Ну, вообще, да. Полагаю, ваша подруга умерла? Вы хотите украсть труп?

      – Что за глупости. Мне надо только урну выкопать. Я ей кое-что пообещал. У вашего поколения сейчас, может быть, все по-другому, но в наше время держали данное слово.

      – Хм… ладно…

      Мы оба молчали.

      – Что вы собираетесь делать с вашей подругой, когда заберете ее отсюда?

      – Вас это не касается, – пробурчал он.

      – Это же… – начала было я, но не успела. Я что-то услышала и, судя по взгляду старика, он тоже.

      – Это что, голоса были? – встревоженно прошептал он.

      – Кажется, да, – сказала я.

      Мы оба прислушались. Ветер вновь доносил какие-то звуки, похожие на обрывки голосов.

      – Проклятье, это, наверное, садовники. Они, бывает, уже в три часа ночи начинают работать, – сказал старик.

      – Тогда нам лучше уходить. Давайте, забирайте свою подругу – и домой! – предложила я и опять закинула на плечо веревку стремянки.

      – Я еще не докопался до нее. В восемьдесят три уже не так быстро копается, как в двадцать.

      – Да-а… Ну тогда, может, в другой раз?

      – Думаете, как часто я в своем возрасте могу на кладбище по ночам лазить? – последовал сердитый ответ.

      Снова послышались звуки, похожие на голоса.

      – Хорошо. Но я вам сейчас тоже ничего умного не посоветую. Я тогда пойду, наверное, – сказала я.

      Мужчина отвернулся, подошел к своей лопате и продолжил возиться в земле. Сейчас мне хорошо была видна могила с захоронением урны. Лопата заходила в грунт не очень глубоко, и каждый раз, вонзив лопату в землю, он на мгновение замирал. Я стояла в нерешительности. Опять послышались голоса, старик чуть слышно чертыхнулся. Мне его стало как-то жаль. Я представления не имела, зачем ему понадобилось выкрасть урну, но, с другой стороны, я подумала: я бы тоже хотела, чтобы ты лежал в урне, которую я