Нирвана для чудовища. Галина Романова

не оскорбляя чувств собеседника, а как раз наоборот, будоража его.

      – Не знаю, когда будет! – фыркнула секретарша. – Не докладывает!

      – А он не заболел? – уточнил Востриков.

      – Нет, вполне здоров.

      Она загремела ящиками стола, через минуту встала, заперла директорскую дверь и смылась куда-то, оставив Вострикова в полном одиночестве. Он посидел-посидел, пошел снова коридорами наблюдать печальных людей, старающихся проскочить из кабинета в кабинет как можно тише и незаметнее. Снова заглянул в приемную. Там никого не было. Он подергал директорскую дверь и решил, что нет ничего плохого в том, что свое ожидание он скрасит разговорами с персоналом.

      А персонал категорически отказался идти на контакт.

      – Я не знаю, почему у генерального директора угнали машину!!!

      – Я ее точно не угонял! У меня своя есть!!!

      – Нет, ну что я могу знать о трупе в машине, интересно??? Я его туда не совала!!!

      – Обстановка? А какая у нас обстановка? Все нормально! Рабочая вполне обстановка! А что, надо скалиться направо и налево, извините?!

      Вот приблизительно такие разговоры состоялись у него с персоналом. Никто ничего не желал говорить о своем руководителе. Ни плохого, ни хорошего. И уж тем более никто не желал обсуждать недавнее происшествие.

      – Этим пускай занимаются правоохранительные органы!

      А его вопрос – могут ли быть у их генерального директора враги и кто это может быть – вообще ввергал всех в ступор.

      – Черт-те что! – выпалил в сердцах Востриков, выходя на улицу в душный полдень и раздражаясь еще сильнее от того, что надел сегодня плотные штаны, в которых невозможно жарко.

      Он влез в горячую машину, тут же прилип задом к сиденью и минут пять гонял ее на холостом ходу, пытаясь остудить салон работающим кондиционером. Потом медленно выехал со стоянки. Завернул за угол здания, проехал с десять метров и тут же резко нажал на тормоз. Прямо под колеса его автомобиля нырнула девушка. Нет, ну не совсем, конечно, под колеса. Это ему так показалось. Он просто перепугался смертельно, а у страха, как известно, глаза велики. Она просто шагнула с тротуара и, когда поравнялась с его машиной, стукнула кулачком по капоту.

      – Вы что творите, девушка?! – заорал на нее Востриков, опуская стекло. – Жить надоело?!

      – Вы ведь из полиции? – И сама себе ответила: – Вы из полиции, я видела вас в офисе.

      Высокая, тоненькая, несимпатичная, с некрасивыми зубками, девушка обошла его автомобиль, открыла пассажирскую дверь и нырнула в салон, тут же представившись Ольгой. Она расправила на коленках темное скучное платьице, глянула на Вострикова с вызовом.

      – Вы приходили к Валерию Сергеевичу, правильно? – спросила она, рассмотрев Вострикова с головы до ног, насколько позволяло его положение за рулем.

      – Допустим.

      – А его нет. Его уже четыре дня нет! – зловеще прошипела Оля, сделав страшные глаза.

      – Болеет? – равнодушно отозвался Саня, почувствовав азартный зуд в груди.

      Вот она!