Мятежная королева. Линетт Нони

в лазарет через входную дверь, возле которой сегодня никто не дежурил.

      – Кива! Т-т-ты слышала?

      – Что я слышала? – обернулась к нему Кива.

      – Там н-новую заключенную привезли!

      – Что? Сейчас? – нахмурилась Кива.

      Мало того, что стояла зима – на тюрьму уже опустилась ночь. Никогда еще на памяти Кивы, ни разу за десять лет новых заключенных не привозили так поздно.

      – Да! И ты н-не поверишь, к-к-кто это!

      Не успела Кива поинтересоваться, что Типп имеет в виду, как в дверях показалась Наари с непроницаемым лицом. Следом за ней вошли еще двое надзирателей – оба мужчины – с носилками, на которых лежала груда странных тряпок в форме человека.

      – С дороги, парень! – прорычал один из надзирателей на Типпа, и тот резво отбежал к Киве с Джареном.

      – Лекарь! – рявкнул второй надзиратель Киве, стряхнув безвольного человека в лохмотьях на металлическую кушетку, где только что сидел Джарен. – У тебя неделя до ее первого испытания. Мы жаждем зрелищ, так что поставь ее на ноги к тому времени.

      И двое надзирателей вышли в ночь. Один из них напоследок хорошенько пихнул Типпа, и Кива впилась ногтями Джарену в запястье, чтобы не дать ему кинуться вслед за надзирателем. Она твердо покачала головой, и Джарен, помрачнев, вздохнул и потрепал Типпа по голове. А вот тот едва ли расстроился: он прекрасно знал, что надзиратели способны и на что-нибудь похуже.

      Кива тут же подскочила к беспамятной женщине, краем уха вслушиваясь в голос Джарена:

      – Про какое испытание он говорил?

      К удивлению Кивы ответила Наари, которая, в отличие от остальных надзирателей, осталась в лазарете.

      – Эту женщину приговорили к Ордалиям.

      Кива, потянувшись было к тряпкам, скрывавшим лицо новоприбывшей, замерла и резко повернулась обратно к надзирательнице. Джарен тоже смотрел на Наари с недоверием, но было в его взгляде что-то такое, что Кива не могла распознать – слишком плохо она его знала.

      Заметив удивление на их лицах, Типп поинтересовался:

      – А что такое О-о-ордалии?

      Все молчали.

      – Ребят? Что происходит? – допытывался Типп. – Что это за О-ордалии такие?

      Кива медленно развернулась к Типпу и ответила:

      – К Ордалиям приговаривают только опаснейших преступников. Последний раз их проводили лет двадцать назад.

      – Тридцать, – поправил Джарен. Он так напряженно смотрел на беспамятную женщину, что у Кивы внутри все застыло.

      – Но что это такое? – недоумевал Типп.

      – Чтобы установить вину человека, его подвергают четырем испытаниям стихиями: Ордалией воздухом, Ордалией огнем, Ордалией водой и Ордалией землей. – Джарен будто зачитывал архивные материалы. – Если человек выживет, его признают невиновным.

      Если бы Киву не поразил так приговор женщины, она бы задалась вопросом, откуда Джарен все это знает. Сама она слышала только залиндовские слухи и легенды о заключенных, приговоренных к столь безжалостному наказанию. Но до того, как приехать в Залиндов, Кива ни разу