Мэй. Сломленная. Анна Сергеевна Баканина

ты себя чувствуешь?

      «Как я себя чувствую? Да никак. Отвратительно – это ещё мягко сказано. Я вообще ничего не чувствую. Даже то, как ты прикоснулась к моей руке. Какого чёрта?» ― промелькнуло у меня в голове.

      Я ещё раз посмотрела поверх одеяла, где виднелись мои конечности, и пришла в замешательство. Как же так? Руки, ноги ― есть, а я их совершенно не чувствую и не могу пошевелить даже пальцем.

      – Где я? Что со мной? И… и кто ты такая? ― невольно вырвалось у меня. Возможно, вопросы прозвучали немного грубовато, но было плевать. Уж извините, но сейчас не до вежливости. Не тот случай.

      Эта особа одарила меня сочувствующим взглядом. Поджала пухлые губы и только через пару минут, наконец, ответила:

      – Я понимаю, насколько тебе сейчас неуютно. Давай я постараюсь ответить на все вопросы по порядку. Пожалуй, начнём с самого простого: меня зовут Амелия. Я – горничная в отеле, в которым ты сейчас находишься. На два вопроса ответ есть, а вот с последним будет уже проблематично.

      Серьёзно? Понимаешь? Господи ты Боже мой, понимает она. Не смешите меня! Откуда она может знать, какого мне сейчас? Несмотря на то, что работает горничной (как она сама выразилась), эта девушка выглядела так, будто весь день провела возле зеркала, а не убирала номера. Светлые прямые волосы, уложенные в замысловатый пучок, овал белоснежного лица обрамляли две аккуратные прядки, слегка подведенные глаза, до неприличия густые ресницы, накрашенные губы и еле заметный румянец на щеках. Я даже посмотрела на её руку, которая до сих пор покоилась на моей. И не была особо удивлена, когда увидела аккуратный маникюр цвета слоновой кости.

      Всем своим видом девушка кричала о достатке, из-за чего сложилось впечатление, что она из тех самых «верхних». У нас, внизу, таких просто не встретишь. Такие не спускаются, а сидят в своих апартаментах и наслаждаются жизнью. И неважно, работает эта девица горничной или ещё кем. Да хоть продавщицей в магазине, всё равно это не отменяет того, что она живёт в «Поднебесье». Соответственно, и работает на корпорацию.

      Кстати, помимо этого не укрылся ещё один факт: её рука значительно отличалась от моей. Не знаю, как правильно выразиться. У неё она была человечная, что ли, как у других людей. А моя… Да, она почти ничем не отличалась от её: кожа, суставы, сами пальцы – всё было при мне. Но, чёрт побери, что-то в ней было не то. Что-то, что никак не давало покоя. Будто неживая, ненастоящая. И это дурацкое, полное отсутствие ощущений, что только ещё больше сбивало с толку.

      – В каком смысле «будет немного проблематично»? ― сухо спросила я. Мне не нужна жалость, тем более притворная. Сомневаюсь, что в нынешнее время кто-то ещё способен на подобные чувства.

      Я сделал попытку высвободить руку. Но, несмотря на моё старание, она даже не пошевелилась. Почему я не могу сделать такое простое движение? Нет, тут явно что-то не так.

      – В прямом. Тебя привезли сюда неделю назад. Я лично не знаю всего того, что произошло с тобой. Но благодаря тому, что почему-то именно меня попросили приглядывать