О мечтательной ипостаси нашего разума. Константин Белов

я когда-нибудь начну учительствовать – дайте мне яду!».

      И пришли ещё на память мудрейшие и добрые, – милосердные! – в далёкой древности сказанные слова: «Дойдёт тот, кто не знает пути». Тот, кто сказал эти слова, понял главное про жизнь человеческую и жизнь природы: движение всего сущего – оно бесконечно сложно, непредсказуемо и непостижимо. Оно – стихийно оно! Понять про него в той его части – наисложнейшей! – что есть человеческая жизнь, можно только одно лишь: «надо трудиться и терпеть»[1]. И тогда-то вот, может быть, уцелеешь ты в этом великом – вечном – хаосе жизни.

      Ну, пойдёмте дальше с нашим этим говорением про поиски всяких правд про нас? Вы, думаю, согласитесь с утверждением, что фальши в нашей жизни имеется преизрядно. То есть не станете вы отрицать, что словами мы пользуемся не только для выражения наших мыслей и чувств, а очень нередко и для сокрытия оных. Отчего это так с нами? А это потому так, что по правде если (это то есть по совести) – это нам обычно непосильно устраивать именно так нашу жизнь. И потому живём мы по тем правдам, которые субъективные. Они же суть всё такие соображения, которые… к нашей выгоде которые!

      Скажите: ну можно ли строго так уж вот судить нас, людей, то есть совсем таких обыкновенных? Живем, как можем. Ведь выживаем – чего ж там ещё-то?!

      Но случается же, чтоб не по правде (= не по совести) поступать и тем людям, которым сил отпущено природой очень и очень немало. Дмитрий Шостакович вот. Он пришёл домой однажды (в известные те годы) и заплакал. Сказал своим домашним: «Меня загнали в партию!».

      Или из очень давних вот времён пример один. Вы помните, конечно, кем и при каких обстоятельствах были произнесены слова: «А всё же она вертится»?

      И ещё вот пример отступничества от правды: трактат Павла Флоренского «Предполагаемое государственное устройство в будущем». Сквозная мысль этого сочинения отца Павла – это соображение про то, что есть – должны быть! – ведомые и ведущие. Слушайте вот: «Построить разумное государство – это значит сочетать свободу проявления данных сил отдельных людей и групп с необходимостью направлять целое к задачам, неактуальным индивидуальному интересу». И дальше ещё про то же: «Требуется лицо, обладающее интуицией будущей культуры, лицо пророческого склада. Это лицо на основании своей интуиции, пусть и смутной, должно ковать общество».

      «В основе внутренней политики государства лежит принципиальный запрет каких бы то ни было партий и организаций политического характера». (Там же). Вы спрашиваете, как мог Флоренский сделаться иерофантом тоталитаризма? Так ведь бредовые эти мысли высказывал он не на свободе, а в тюремной камере на Лубянке. А в этом заведении ещё чего много и бредовее-то запеть можно было.

      Нет, не высшая это ценность – государство. И не высшая та ещё ценность, которая – церковь. Вы говорите, что без них не обойтись нам? Да, это так. Но молиться чтобы на них?! На них, таких-то ведь несовершенных? Да что-то там – всяко-всяко ведь греховных!

      Чтить,

1

Мудрые слова эти принадлежат одному из героев рассказа А. Чехова «В овраге», – плотнику по прозвищу Костыль.